― Да. Как и я. Но… почему пластинки? Никогда бы не подумала, что они могут кому-то
нравиться. Ну, в смысле, я думала, что они есть только у стариков, дедушек и бабушек, ― я
закатываю глаза, чувствуя себя идиоткой.
― Я коллекционирую их, ― признается Ангел.
― О. Ого.
― Ты обязательно должна увидеть и послушать их. Я покажу тебе как-нибудь.
― Договорились, ― улыбаюсь я, напоминая себе, что теперь мне не нужно бояться его.
Он мой друг. И я хочу, чтобы так было всегда. С ним я чувствую себя легко, и мне нравится это
ощущение. Я не знаю, каково это ― потерять друзей, и знаю, что Ангел сталкивался с этим. Я
могу лишь предположить, как это больно. По-настоящему больно.
***
У Ангела Самарского заразительная улыбка. И я поняла это только спустя недели нашего
знакомства.
Однажды я просто по-новому посмотрела на него, без всяких сомнений и только с
добрыми мыслями. Я всегда думаю о нем только хорошо, потому что он и есть такой ―
хороший, отзывчивый и понимающий. А еще у него превосходное чувство юмора, его шутки
50
многие слышат и не понимают, а я понимаю, и это еще раз доказывает, что мы мыслим на
одной волне.
Ангел Самарский (нелепо звучат вместе его фамилия и имя) невероятно умный для своих
почти-шестнадцати лет. Он так умен, что по сравнению с ним многие взрослые, с которыми я
знакома (через родителей) кажутся мне простыми и, возможно, глупыми в каких-то моментах.
Ангел Самарский не просто идеальный друг, он идеальный человек, каких, наверно,
больше не существует в этом мире. И, думая о нем, я, официально неверующая, допускаю
мысль о существовании Бога, потому что не могу объяснить факт своего знакомства с Ангелом,
потому что мир огромен, и в нем живет семь миллиардов людей. Но он встретился именно мне.
Это определенно что-то волшебное.
И я безоговорочно убедилась в том, что дружба может существовать. Пусть я знакома с
этим чувством не так долго, но уже успела окунуться в нее с головой. И я не хочу выныривать,
я хочу тонуть, потому что это превосходно ― бесследно исчезать там, где хорошо.
Растворяться в дружбе.
***
Дни начинают лететь со скоростью света, и впервые мне хочется, чтобы время
замедлилось.
Через неделю в понедельник с больничного выходит Егор. Он находит в класс перед
алгеброй, в то время как мы болтаем с Ангелом о квадратных уравнениях.
― Привет, ― мы с Ангелом в раз отрываем взгляд от учебника и поднимаем головы.
У парты Ангела, за которую я подсела на время перемены, стоит Егор и неуверенно