Подойдя к штабу, я услышал плач. Оглянулся — никого нет. Плач доносился из-за угла. Заглянул и увидел Валю. Прижавшись к шершавой деревянной стене лицом, она плакала навзрыд. Плечи ее вздрагивали.
— Валюша, что с вами? — подбежал я к ней. — Валюша! Вас обидел кто-нибудь?
Услышав мой голос, Валя обернулась и бросилась мне, выкрикивая сквозь слезы:
— Саша! Саша!
Меня точно огнем обожгло: что-то стряслось с братом! Я взял Валю за руки:
— Спокойнее, ну спокойнее! Что случилось-то?
Всхлипывая, Валя с трудом выговорила, что Саша не вернулся из полета, об этом даже в дивизию сообщили. «Сашка, Сашка! — с болью подумал я. — Неужели ты погиб?
— Сейчас все узнаю, — сказал я Вале и заковылял на КП, не обращая внимания на боль в ноге. Немного не доходя до КП, я замедлил шаг и, отдышавшись, вошел в землянку. Там слышались громкие взволнованные голоса. Увидев меня, товарищи замолкли. Я переводил взгляд с одного летчика на другого:
— Что случилось? Говорите, что случилось?
Все молчали. От нар отошел Ремизов, я его только сейчас заметил, и взял меня за локоть:
— Владимир! Хоть убей, я не знаю, где и как это произошло!
— Да что, что случилось?! — выкрикнул я. — Рассказывай наконец!
Меня била мелкая дрожь, и я вынужден был присесть на нары. Ремизов, виновато поглядывая на меня, рассказал о полете.
Выполнив задание, он и Саша возвращались домой. Когда приблизились к линии фронта, увидели, что восемь наших яков ведут бой с десятью «юнкерсами».
— У меня горючее было уже на исходе, но я все ж решил помочь своим, — говорил Ремизов.
В землянке стояла тишина. И хотя Ремизов повторял рассказ, все слушали его внимательно.
— Прежде, чем ввязаться в бой, — продолжал Ремизов, — я посмотрел на самолет Саши, который все время шел слева от меня, и... не нашел его. Не было его и справа. Я запросил по радио: «Саша, где ты?» Несколько раз запрашивал, но ответа не получал. Прошел над линией фронта, — Сашиного самолета нигде нет. Бой ушел в сторону, и я на последних каплях горючего дотащился до аэродрома.
Ремизов умолк. Он сидел, опустив голову, и рассматривал свои пальцы.
— Может, в бой он ввязался? — спросил я с надеждой.