Это был не обычный для таких мест, запах сырости и плесени. Помимо них здесь воняло еще кое-чем. А именно – зверинцем! В точности такие же ароматы витали под трибунами амфитеатра Дорхейвена. Там, где находились клетки с дикими зверьми, привезенными для убоя на гладиаторской арене; впрочем, от клеток с гладиаторами разило немногим лучше.
– Откуда это так несет? – спросил я, поводив носом по воздуху.
– Закопай меня Гном! – выругался Баррелий. И выхватил меч так резко, что я вздрогнул и попятился. – Мне хорошо знакома эта вонь! Ты куда нас завел, Кугель, а?!
Когда в руке у Вездесущей появилась кривая канафирская сабля, я даже не заметил. Она извлекла клинок из-под плаща еще стремительнее, чем кригариец обнажил свой.
– Успокойтесь, прошу вас! – Наш проводник выскочил вперед и, разведя руки в стороны, преградил нам путь. Странно, зачем он это сделал – ван Бьер и Псина схватились за оружие, намереваясь защищаться, а не атаковать. – Не надо волноваться! Я забыл вас предупредить: в туннеле, мы используем особую систему охраны. Или, правильнее сказать, особых охранников. Сейчас они надежно заперты в своих клетках, но если бы вы сломали плиту и вторглись сюда с недобрыми намерениями, вам пришлось бы несладко.
– Вы используете для охраны громорбов?! – В голосе Баррелия прозвучали одновременно и удивление, и злоба. – Но ведь это… не вполне законно, насколько я в курсе.
Упомянув про громорбов, монах отнюдь не добавил мне храбрости. Напротив, отбил все желание идти дальше, пусть даже Кугель заверял, что у него все под контролем.
В отличие от демонов, иной нечисти, а также мерзейшего Гнома, громорбы принадлежали к тем его прислужникам, чье существование было полностью доказано. Когда стряслась самая ужасная катастрофа нынешнего века, и один из крупнейших городов юга Азурит почти наполовину ушел под землю, из возникших в нем провалов повылезало немало громорбов и других тварей. Тех, которых прежде видели редко, так как они обитали в глубоких пещерах, коими изрезаны недра чуть ли не всей Промонтории. И которые хоть и не выносили дневной свет, все равно изгнали из Азурита и окрестностей всех жителей, устраивая им еженощный террор.
Изловить громорбов живьем было сложно. Днями они отсиживались под землей, а ночами имели перед охотниками-людьми преимущество, превосходно ориентируясь в кромешной тьме. Вдобавок они были человекообразны, разумны и умели пользоваться примитивным оружием вроде камней и дубин. А учитывая, что рост взрослого громорба составлял пять-шесть человеческих шагов, и весил он, как пара верблюдов, можно себе представить, сколь огромными дубинами они размахивали и какой величины камни швыряли.