Он стоял на лестнице эволюции выше всех, кого когда–либо встречал здесь. Его народ уже прошел и войны, и перенаселение, и падение нравов. Кончилось засилье эгоистов, произошел возврат к высокой нравственности и любви к ближним.
Всем на его планете было хорошо друг с другом. Можно было пообщаться с кем угодно о чем угодно. Можно было делать что угодно, не опасаясь осуждения. Но делать многое запрещала строгая мораль, а говорить можно было только на философские темы, потому что «выговориться» было не о чем. Плохое настроение бывало только у детей и подростков, поэтому вся жизнь взрослых этого народа была посвящена молодому поколению, иначе говоря, хоть они и достигли вершины эволюции, они все еще были замкнуты сами на себе.
Утешитель был одним из лучших среди своего народа. Ему было мало наставлять на путь истинный своих детей, тем более, что все больше и больше детей росло здоровыми, без перепадов настроения и вспышек агрессии. Ведь из поколения в поколение в них воспитывали Душу и, вроде бы, что–то начало получаться. К тому же, кроме Утешителя были миллионы и миллионы воспитателей. Ему некуда стало себя девать. Он покинул свой мир.
Как он выглядел, сказать не берусь. В отличие от Безымянного и Мечтательницы, он всегда менял свой облик так, чтобы у собеседника создавалось впечатление кого–то доброго и мудрого. Таким он, собственно, и был, и скромничать ему было не перед кем.
Он появлялся в те моменты, когда разумным было плохо, и утешал их. Такой случай произошел и сейчас.
Сначала он не понял, что чувствует. Вроде бы, он явно ощущал несчастье, но в то же время все указывало на полное исполнение желаний. Правильно это было или нет, Утешитель не знал. Поэтому он спросил у Мечтательницы.
Она любила Утешителя. Не так, как люди любят своих мужей и жен, не так, как влюбляемся мы, подростки. Он был ей как старший брат — теплый и спокойный, добрый и понимающий. С ним хорошо было беседовать, да и просто сидеть рядом. Мечтательница понимала, что он нужен другим, но в свободное время любила посидеть с ним и поговорить о людях, которым нужна помощь.
— Вы говорите об Андрее? — сразу поняла она. По непонятной ей самой причине она обращалась к Утешителю на «Вы». Наверно, уважала его. Но его было за что уважать. — Я сама, если честно, не очень уверена. То, что он несчастен, очевидно. Но подростки из его мира любят грустить, и я не знаю, что с этим поделать.
— Беседа не помешает, — решил Утешитель.
— Осторожно, Учитель! — Иногда она называла его так, и отчасти была права. Он был тем, что в нашем мире называют Учитель, Мастер, Гуру. Будда. Разумный, достигший просветления и несущий его другим. — Он резок на язык.