Она почувствовала сильное разочарование и то же время желание освободиться от него, — ведь она все время знала — разве нет? — что он негодяй. Доминик сказал, что он враг его отца, и больше в этом она не сомневается.
— Тогда мы зашли в тупик. Боюсь, что больше ничем не смогу вам помочь, мистер Тюдор. — Ни за что на свете она не расскажет этому подонку, где можно найти сейчас Мартина. Она будет защищать дорогого ей человека до конца. Ему советовали избегать стрессов и волнений, а Адам Тюдор именно это и нес ему — стресс и волнение, причем совершенно очевидные!
— Селина, ну зачем так официально? Мы вполне можем подружиться — я думаю, мы, к нашему взаимному удовольствию, уже убедились в обоюдной симпатии, не так ли? — Он сделал шаг в ее сторону, и одного взгляда его необыкновенных глаз было достаточно, чтобы понять его намерения. Он собирается сделать то, чего она не желает. Или вернее, честно призналась она себе с ужасом, чего она слишком сильно хочет!
— Пойду потороплю Мэг насчет кофе. Перед уходом можете выпить чашечку. — Она буквально выпалила эти слова, поспешно выскакивая из комнаты, не замечая, что это задевает ее достоинство. Преодолев в себе желание припасть спиной к двери, чтобы прийти в себя и обдумать, как уговорить Мэг не отходить от них, пока они будут пить кофе и пока этот дьявол не покинет их дом, она быстрой походкой пошла по коридору на кухню.
Наверное, мысль о том, чтобы призвать на помощь Мэг, была не такой уж удачной, подумала она, когда Мэг спросила деревянным голосом:
— Что, уж все съели? — имея в виду все те деликатесы, которые она приготовила, не жалея сил, и к которым Селина практически не притронулась.
— Мы уже можем пить кофе. Я сама отнесу. — Она вполне может выгнать Адама Тюдора и без посторонней помощи, твердо решила она. И нечего паниковать, когда он смотрит на нее такими глазами, как будто готов броситься на нее с поцелуями! Ей не раз приходилось без посторонней помощи отшивать настойчивых поклонников в прошлом, а если просить сейчас Мэг о поддержке, то придется ей кое-что объяснять, что совершенно не входило в ее намерения. Будет лучше ничего не говорить и перетерпеть дурное настроение пожилой женщины.
— Хорошо, отнесите, — сказала Мэг, шумно расставляя блюдца. — А я приготовлю одну из гостевых комнат для вашего приятеля. Останется он или нет, это ваше дело. Но будет лучше, если я сделаю все, как положено.
— О чем это вы, черт побери, говорите? — Селина с шумом поставила на поднос кофейник. Мэг была из тех, кого тактично называют «женщина с характером», она железной рукой и острым языком управляла семьей, и всем приходилось мириться с ее настроением и порой не обращать на него внимания, потому что все знали, что она, если понадобится, отдаст жизнь за любого из них. Но сейчас эта немолодая и не сдержанная на язык служанка позволяла себе слишком много, и Селина разозлилась: — Если вы действительно намекаете на то, что я…