Это как же надо любить деньги ! – думал Роберто, переводя взгляд со спящей молодой женщины на своё отражение в зеркале и обратно. – Наверное, старею, не иначе – самокритично оценил ситуацию он, поймав себя на мысли о том, что подобные рассуждения раньше не приходили ему в голову.
Однажды утром Роберто разбудил какой-то непонятный резкий запах, которого ему ещё не приходилось слышать. От этого запаха становилось трудно дышать, резало глаза и возникало необъяснимое чувство страха.
Да, да, сеньор>4 Перес, вы не ошиблись, это – запах неминуемо надвигающейся одинокой старости, – подсказал ему кто-то глубоко внутри него.
И сеньор Перес понял, что настал тот момент, когда надо в очередной раз попытаться навести порядок в своём повседневном существовании и, возможно, скрасить грядущую старость присутствием в доме красивой женщины моложе его.
Он долго размышлял, каким образом сделать предложение Маргарет так, чтобы она не смогла ему отказать. Дело осложнялось тем, что Роберто постоянно жил в Париже, а в Лондоне бывал лишь проездом – по делам и чтобы встретиться с Маргарет, и времени на ухаживания и ожидание у него не было. В тот же вечер Роберто пригласил в театр все три поколения семьи Линнер – Морель по женской линии, решив в антракте предложить Маргарет руку, сердце и мнимый пухлый кошелёк.
Энн быстро собралась и сидела в гостиной, укоризненно поглядывая то на бабушку, которая стояла у окна и что-то шептала, то на неспешно прихорашивающуюся мать, то на часы. Такси давно приехало, а Роберто уже должен был ожидать их у входа в театр.
У красивой женщины всегда есть право опаздывать ! Запомни это, Энн, – заметила Маргарет, в очередной раз перехватив недовольный взгляд дочери. – Её должны ждать. И никогда не вздумай извиняться за опоздание, особенно, перед мужчиной: он всегда этим воспользуется, почувствовав твою слабость, чтобы при случае унизить и растоптать тебя.
Энн терпеть не могла выслушивать подобные сентенции и наставления своей матери, последнее время всё чаще обрушивавшиеся на неё.
Мамочка, тебе очень идёт это вечернее платье, – решила сменить тему разговора Энн и тут же поняла, что сказала это напрасно.
Неприязненное молчание матери было ответом на фальшивые слова дочери.
Я чувствую, в воздухе витает что-то стихийное ! Этой ночью мы здорово повеселимся ! – неожиданно сообщила Элизабет, отойдя от окна. – А ещё, Маргарет, поторопись ! Нам надо поскорее отсюда уходить, – заявила она со странной интонацией в голосе, как будто зная что-то важное, чего не могли знать её дочь и внучка.