В моих интересах ? Да ты никогда даже не интересовалась, чем я живу ! Как ты посмела так гадко и подло поступить ?! – слова сами яростно вырвались у Энн, её глаза набухли от нахлынувшей обиды.
У Маргарет дёрнулся край глаза, и во взгляде появились леденящие дьявольские искры.
Почему же сейчас, когда я была так счастлива, ты решила сломать мою жизнь ?! – чувствуя, что последние силы начинают покидать её, Энн решила пойти лечь в постель.
Маргарет нервно встала с дивана и подошла поближе к дочери.
Боже мой ! Да ты пьяна ! Честное слово, не стоило так расстраиваться ! Я ведь и в самом деле сделала эту небольшую глупость – а по-иному это и не назовёшь – только ради тебя ! – уже с назиданием произнесла она и подлила себе вина.
Ты стала для меня совершенно чужой, – подумала Энн, – мне теперь даже странно, что я когда-то так любила тебя !
Теперь и Энн в полной мере ощутила на себе действие яда, которым умела так щедро угощать её мать. Этот яд пропитывал человека насквозь и отравлял всю его жизнь. Энн очень устала, устала как никогда. Ей захотелось забиться в самый дальний и тёмный угол своей спальни, накрыться одеялом с головой и никого не видеть. Захотелось заснуть так глубоко, чтобы, проснувшись, не помнить о тех, кто оставил столько боли в её сердце. Даже человек, потерпевший кораблекрушение и оказавшийся на плоту посреди океана, казался ей не таким одиноким, какой она чувствовала себя сейчас.
Маргарет решила не принимать близко к сердцу разговор с дочерью, полагая, что подростковые обиды быстро стихнут, и всё останется по-прежнему. Маргарет ошибалась: в этот день она умерла для Энн навсегда.
* * *
Иногда, довольно редко, странным образом складывалось так, что Маргарет думала не о самой себе, а о ком-то другом. Разумеется, такое времяпровождение никогда не заканчивалось ничем хорошим. В этот вечер предметом её размышлений стал её собственный муж, вернее, тот его шикарный внешний лоск, который так сильно контрастировал с их мрачной квартирой и её убогой обстановкой, а также с довольно скромной в целом жизнью после переезда из Лондона в Париж, не говоря уже про обещанные миллиарды и особняк в Версале.
Как правило, улавливая чью-либо ложь, Маргарет никогда не впадала в театральную кому и не закатывала яростных обвинительных сцен с последующим разоблачением. Она всегда была холодна и сдержанна, она хладнокровно готовила капкан для того, кто посмел попытаться её обмануть. А затем, безошибочно определив слабое место своей жертвы, била точно в цель. Но Роберто врал столь искусно, что даже Маргарет не всегда могла отличить его ложь от правды.