В объятиях прошлого. Часть 3 (Модильяни) - страница 46


Ты очаровательна, – Джакомо нежно провёл рукой по горячей щеке Энн, – пойдём наверх !


Энн не могла прийти в себя от увиденного.


Вот, зачем живёт человек, – думала она о людях, построивших замки, – вот, на что он способен, вот, для чего ему даны душа и ум, вот, каков человек в его лучшем проявлении !


Взявшись за руки, они поднялись по винтовой лестнице на верхушку замка. Оттуда открывался потрясающий вид на королевские сады и бескрайние зелёные долины Луары, которые в заходящем свете солнца казались волшебными. В воздухе стоял свежий запах сырой листвы и чувствовалась сумеречная прохлада. Ни дуновения ветерка, ни шелеста, ни тени дыхания в садах. Словно в какой-то истоме, в неге, в упоении всё замерло, отдаваясь всепокоряющей власти тишины. Хотелось и самих себя отдать этому упоению. А в сердце поднималась огромная, не измеримая человеческими мерками, жгучая любовь – и к этому уплывающему солнцу, и к необъятному простору вокруг, и к этой живой жизни. Свобода… сила… тишина. Во всём происходящем было что-то не вполне от этого мира, что-то, похожее на сон.


Джакомо и Энн связывало очень много общего. Про таких людей говорят, что они смотрят на мир глазами друг друга. Они оба любили тишину, считая, что тишина безмолвна только для непонимающих её. А для способных в неё всмотреться, она полна смыслов и символов. Тишину можно читать как книгу и никогда не дойти до последней страницы. Тишина бездонна и безгранична, в ней каждый день можно найти что-то новое и прежде незамеченное. Это то, что больше всего ценит мудрец, ведь самые глубокие мысли посещают человека там, где царит безмолвие. Тишина – лучшая свидетельница сокровенных чувств, ведь два самых интимных действия человек совершает в тишине: признаётся в любви и молится.


В полной тишине стояли два любящих человека, крепко держась за руки. Им обоим хотелось чувствовать прикосновения ладоней до того момента, когда начинаешь растворяться друг в друге. Такие моменты остаются незабываемыми. В этом жесте не было ничего наивного, ничего от робких касаний подростков, ничего даже от прикосновений молодожёнов. Было, скорее, что-то глубокое, не нуждающееся в каких-либо словах, были понимание и поддержка стариков, проживших бурную жизнь, прошедших долгий путь и успевших много повидать. Взаимная поддержка и присутствие друг рядом с другом намного важнее и значимей любых самых красивых слов.


*   *   *


Иногда, вопреки нашим ожиданиям и желаниям, появляется прошлое и таращит свои мёртвые белёсые глаза. И тогда кажется, что крутишься на карусели, которую невозможно остановить.