– Да уж конечно, какая тут невинность! – мрачно буркнул Джейми. – Надсмотрщик не говорил со мной об Айене, но он рассказал кое-что другое, такое, отчего у тебя волосы скрутились бы, не будь они и так курчавыми, как каракуль.
Он взглянул на меня и, несмотря на очевидное смятение, улыбнулся.
– Кстати, судя по состоянию твоих волос, англичаночка, я бы сказал, что очень скоро пойдет дождь.
– Какая наблюдательность! – саркастически откликнулась я, тщетно пытаясь справиться с кудряшками, упорно выбивавшимися из-под шляпы. – А тот факт, что небо черно как смола и в воздухе пахнет молниями, конечно же, не имеет к твоему умозаключению никакого отношения?
Листья на окружавших нас деревьях трепыхались, будто прикрепленные к веткам бабочки, ощущая приближение надвигавшегося грозового фронта. С небольшой возвышенности, на которой мы стояли, мне были видны затянувшие гавань и ползущие дальше штормовые облака, под которыми, словно вуаль, висела сплошная дождевая завеса.
Джейми приподнялся в седле, озирая местность. На мой неопытный взгляд, все вокруг нас представляло собой густые, непроходимые джунгли, но с точки зрения человека, проведшего семь лет в вересковой пустоши, любой лес сулил определенные возможности.
– Англичаночка, пока еще есть время, нам нужно подыскать какое-нибудь укрытие, – сказал Джейми. – Следуй за мной.
Спешившись и ведя лошадей в поводу, мы свернули с дороги и стали углубляться в лес по едва заметной тропке, протоптанной, как сказал Джейми, дикими свиньями. Ему потребовалось совсем немного времени, чтобы найти нужное место: небольшую речушку, протекавшую по дну глубокого оврага. Над крутым берегом нависали разлапистые папоротники и густые кусты, над которыми высились, пробиваясь из их гущи, стройные молодые деревца.
Джейми велел мне нарезать папоротников, каждый стебель длиной с мою руку. К тому времени, когда я притащила охапку, какую только смогла донести, он уже устроил из согнутых, прикрепленных к упавшему стволу сучьев каркас шалаша, на который набросал срезанных с кустов веток. Конечно, даже устланное сверху папоротниками, это убежище не было полностью водонепроницаемым, но представляло собой неплохую альтернативу перспективе оказаться застигнутыми грозой под открытым небом. Минуту спустя мы укрылись внутри.
На миг – тот самый миг, когда мимо нас проходил край грозового фронта, – воцарилась полная тишина. Умолкли птицы, не жужжали насекомые: все они не хуже нас знали, что приближается ливень, и готовились его переждать. Хлестко шлепая по листве и разлетаясь брызгами, упало несколько крупных капель. А потом разразилась буря.