– Но как насчет странных феноменов? – осведомилась я. – Явлений сверхъестественных, таких, к каким научные постулаты попросту неприменимы?
«Я ученый, – вспомнились мне его слова, которым легкий акцент как бы придавал дополнительную весомость, – я не верю в привидения».
– Какие именно явления?
– Ну… – Я помедлила, собираясь с мыслями, и обратилась к примерам, приводившимся Джейли. – Например, кровоточащие стигматы, астральные путешествия, видения, предсказания – все то, что не находит рационального объяснения? Как быть с этим?
Лоренц хмыкнул, устраиваясь на скамье поудобнее.
– Начнем с того, что функция науки прежде всего описательная, то есть она стремиться ответить на вопрос «как?», а не «почему?». Она, разумеется, пытается докопаться и до причины явления, если такое возможно, но заранее признает, что существует множество феноменов, суть и природа которых на настоящий момент непостижима просто в силу недостаточности наших познаний в той или иной области. Главное же – зафиксировать и описать феномен, а не объяснить его. Но конечно, мы надеемся, что рано или поздно объяснение найдется всему.
– Может быть, такой подход присущ науке, но не человеческой природе, – возразила я. – Люди желают объяснения.
– Это точно, – кивнул Лоренц, явно проникнувшись интересом к нашему разговору.
Он выпрямился и сложил руки на чуть выступавшем животике с видом заправского лектора.
– Именно по этой причине ученые выдвигают гипотезы, то есть предполагаемые объяснения причин наблюдаемых явлений. Но гипотезы не следует путать с настоящими объяснениями, основанными на доказательствах. Мне доводилось наблюдать немало явлений, которые можно назвать необычными. Рыбные дожди, например, когда огромное количество рыбы – причем одного вида, более того, одинакового размера – вдруг ни с того ни с сего падает на сушу с ясного неба. Очевидно, что рационального объяснения подобному феномену у нас нет, но следует ли из этого, что мы непременно имеем дело со сверхъестественным вмешательством? Давайте просто сопоставим вероятность того, что некая высшая, божественная сила забавляется, обрушивая рыбьи косяки на головы растерянных людишек, с возможностью привязать это к какому-нибудь природному явлению: водному смерчу, торнадо, чему-нибудь в этом роде. То есть предположить, что наблюдаемый феномен является последствием того, чего мы не видели, но что оказало свое воздействие. Хотя, конечно, – тут его голос зазвучал задумчиво, – мы вправе задаться и тем вопросом, каким образом метеорологическое явление вроде смерча может лишить всех рыбин голов? Только голов! Но всех!