Не глядя в глаза, сухо откашлялся, в сторону.
В расположении участка для пожизненных бушует чахотка, восемь человек с открытой формой изолировали. Но вариантов содержания тут не много. И уберечься практически невозможно...
Ванечка обвел взглядом камеру. На окнах решетки, но окна открыты. Не жарко, несмотря на теплый август, сухо, чисто. В углу двухъярусная кровать, стол, в другом углу параша, умывальник. Над столом - две полки. На них книги, бумажные иконки. Но чьи - Виренеева, или его сокамерника, - не узнать.
Разговор не клеился. "Так точно" и "никак нет", - как заведенный отвечал Виренеев.
Семенов, заранее оговорив это с контролером, протянул узнику сигарету.
- Спасибо, начальник, - автоматически ответил Виренеев. И вдруг, сверкнув глазами, пошутил:
- Хорошая вещь табак, сокращает жизнь, - "Минздрав" об этом предупреждает.
- Вы помните Вашего подельника Хилтунена?
- Помню, начальник.
- Не знаете, где он?
- Откуда мне знать, начальник?
- Вас тогда задержали, а он пропал, как в воду канул.
- Может, и канул.., - косо ухмыльнулся Виренеев. Словно подразумевая, что слухи до него в СИЗО доходили, что, может, действительно отец жертвы выследил Хилтунена, убил и тело утопил. Но что-то в глазах Виренеева выдало его. И Ванечка решил использовать свое последнее средство. Он знал из материалов "дела", что у Виренеева со школьных лет была девушка, которую он любил, - Вера Романова. Взаимностью он никогда не пользовался, а мечтать не запретишь. И он мечтал, что отслужит в армии, вернется, сделает честь по чести предложение, и они поженятся. Вера о его планах ничего не знала, а если бы и знала, так это ничего бы в её жизни не изменило. Она никогда не любила Виренеева, а лишь "жалела", по её словам этого медленно соображающего, длиннорукого парня из параллельного класса.
- Все проходит, - глубокомысленно заметил младший лейтенант. И выдержав паузу, как бы ненароком проронил:
- И любовь, и дружба. А вера в человека остается.
Виренеев молчал, тупо глядя в пол камеры.
- Вот, скажем, Ваша знакомая - Верочка Романова.
- Виренеев молчал.
- Я встречался с ней перед тем, как лететь сюда. Она много хорошего про Вас рассказывала. Как Вы её однажды от хулиганов спасли, как Вы хорошо рисовали и чертили в школьные годы. Она так и не поверила в то, что Вы могли убить и изнасиловать трех девочек.
- Так это не я, - хрипло вырвалось из горла Виренеева. - Это он.
- Кто он? Хилтунен?
- Да...
- А Вы что же, за ноги держали?
- Нет... Я тоже... Во мне злость такая была на всех девчонок... за то... За то, что... Ну, в общем, была. Мы тогда в лапту играли... Ей было лет14...