Военный атташе понял, что упустил из вида эту проклятую муху. Она, оказывается, представляет большой интерес для Центра, который требовал срочно добыть и переправить в Москву несколько таких вот ядовитых насекомых.
В голове полковника мгновенно созрел план действий. Он перебрал в уме своих подчиненных и после коротких, но трудных раздумий прошел по коридору к кабинету старшего лейтенанта Мишкина. Военный атташе услышал негромкое пение, но не удивился. Он знал, что бывший танкист любил это занятие.
Николай Васильевич приоткрыл дверь и заглянул в кабинет. Мишкин сидел за письменным столом, читал какую-то бумагу, пел и постукивал каблуком в такт мелодии. Старший лейтенант так увлекся этими своими занятиями, что не слышал скрипа двери и не почувствовал, что у него появился слушатель.
– А я лягу, прилягу… – выводил он, вдруг заметил начальника и вскочил.
Пение оборвалось.
– Виктор Владимирович, перед тем как прилечь, зайдите, пожалуйста, ко мне! – строго сказал военный атташе.
– Есть зайти, перед тем как прилечь! – выпалил старший лейтенант.
– Ну, вы даете! – только и смог сказать Лодыгин и невольно рассмеялся.
– Товарищ полковник, старший лейтенант Мишкин по вашему приказанию прибыл! – раздалось в кабинете военного атташе спустя минуту.
– Садитесь, – сказал Лодыгин.
– Есть! – Мишкин, лысоватый, смуглый брюнет с тонкой кадыкастой шеей и длинными руками, устроился на стуле за приставным столиком, чуть повернул голову вправо и вперил свои черные глаза в начальника.
Старший лейтенант ГРУ Мишкин прибыл в свою первую заграничную командировку в Вашингтон три недели тому назад. Молодой сотрудник только начинал осваивать азы военно-дипломатической службы, к острым оперативным мероприятиям еще не привлекался. Поэтому Лодыгин полагал, что этот парень пока не мог стать объектом повышенного внимания американской контрразведки. По-английски Мишкин говорил достаточно бойко, пусть и не совсем грамотно, машину водил как заправский гонщик, рвался на ответственные задания.
– Про мух, которые разбушевались в Гринхилсе, слышал? – спросил полковник.
– Так точно, слышал.
– И что ты думаешь про этих зловредных насекомых?
– Ничего не думаю, товарищ полковник.
– Плохо. Ты военный дипломат и должен не песни распевать в служебном кабинете, а думать. Твой долг – постоянно размышлять над острыми проблемами страны пребывания. Ты понял меня?
– Так точно, понял! – Старший лейтенант вскочил так быстро, что его стул с грохотом опрокинулся на пол. – Извиняюсь. – Мишкин смутился, наклонился и поднял стул.
– Если сам не думаешь, тогда садись и слушай. – Военный атташе встал, заложил руки за спину и прошелся по кабинету. – Москве срочно потребовалась эта проклятая муха. Вот тебе первое боевое задание. Сейчас прямо от меня дуешь в аэропорт, покупаешь билет и самолетом отправляешься в Сан-Франциско. Там берешь машину напрокат и едешь в Гринхилс. Это километров шестьсот по шоссе. Такое расстояние, как я понимаю, для тебя не проблема.