приличная леди, войдет через дверь… собственным телом.
– Да. Видимо, артефакт ошибся. Или же что-то все-таки было, но теперь ушло.
– Нежить?
– Возможно. А может, он просто уловил возмущения магического поля и в
своей манере дал мне понять, что это небезопасно.
Командир медленно обернулся и, внимательно оглядев мою правую руку, так
же медленно произнес:
– Странный у вас защитник… настолько странный, что, если бы не болото, я
бы, может, и не поверил, что такое бывает.
Окончательно успокоившись, я опустила плечи и, вернувшись к столу, негромко хмыкнула: – Пожалуй, буду считать это комплементом и, наверное, должна вас
поблагода…
– Командир, сюда идут! – вдруг тревожно шепнул стоявший ближе всех к
дверям Дэл, и гвардейцы дружно встрепенулись, а я осеклась. – Человек. Один.
Но довольно быстро!
– Присмотри за дверью, – сухо велел господин Иггер, машинально
потянувшись к оружию. Но обнаружил, что меч ему все еще не вернули, и
беззвучно ругнулся. – Дром, Вега – назад. Прикроете, если что.
– Сперва пусть наденут амулеты, – коротко напомнила я, и подобравшиеся, как перед боем, Драконы метнулись в угол. Торопливо расхватав замотанные в
Александра Лисина. Игрок. Шестой знак.
155
тряпки артефакты, тут же вернулись обратно и заняли указанные позиции. А
Дэлу, которому было бежать дальше всех, амулет просто кинули, чтобы он не
срывался с места понапрасну. – А теперь полное молчание в эфире, господа: что
бы ни случилось, отдуваться за всех буду я. Вы же старательно изображаете
преданных до гроба телохранителей, не спорите, не возражаете и делаете вид, что вам все фиолетово. Вега опять работает переводчиком.
– Принято, – кивнул Дракон, не забыв взглядом испросить согласия
командира, и я удовлетворенно кивнула. А когда в дверь осторожно поскреблись
и голосом Нига попросили разрешения войти, поправила подол и, перехватив
выразительный взгляд командира, только сейчас вспомнившего, что я, оказывается, до сих пор босая, отмахнулась.
– Не берите в голову…
И только после этого разрешила Веге крикнуть: – Войдите!
Терпеливо дожидавшийся соизволения войти слуга просочился в трапезную, как мышь на кухню – бочком, по стеночке и с таким видом, будто боялся, что его
сейчас пришибут тапком. Остановившись в трех шагах от нас, торопливо
поклонился, снова согнувшись почти до земли, а затем коротко возвестил: – Ваши покои готовы, госпожа!
– Прекрасно. Веди.
Он согнулся еще ниже, хотя казалось, что уже больше некуда, а затем
торопливо попятился к выходу, всем видом выражая готовность угодить. И лишь
когда выкатился в коридор, резко выпрямился, развернулся, а затем рысцой