– Эта – для тебя, – сказала ему, давая Файербол>21: «Ты по–прежнему СЕКСИ!»
Как сказал Джейми Фокс: «Вини во всём алкоголь». Я ничего не могла поделать. Это вырвалось.
– Ты так считаешь? – удивленно подняв брови, спросил он.
– Возможно.
Через несколько минут Эван передал мне миниатюрную бутылочку Ром Малибу с привязанной к ней запиской.
– Эта – для тебя, – сказал мне.
Я перевернула сердечко, чтобы прочесть: «Я всё ещё без ума от тебя».
Слова расплылись перед глазами из-за слёз. Я перечитывала их снова и снова, пока у меня не перехватило дыхание. Возможно, эта игра не такая и весёлая. Я оказалась не готова к этому. Нисколечки.
Быстро смахнув слезы, вскочила на ноги.
– Скоро вернусь.
ЭВАН
Чёрт. Поторопился. Мы так хорошо проводили время, общались, как и все остальные. Не зная нас или наше прошлое, вы бы подумали, что мы действительно пара. Или, по крайней мере, хорошие друзья. Но мне нужно было взять и всё испортить.
– Отличная работа, ловкач, – сказал мне Люк, хлопая по спине. – Что, черт возьми, ты сказал?
Я показал ему две бутылочки, которые мы приготовили друг для друга. Дженна выхватила их у него из рук и прочитала послания.
– Придурок. Слишком рано для такого дерьма. Она флиртовала с тобой, а не признавалась в любви. Ты должен был флиртовать в ответ. Прям не верится, что ты пишешь такие красивые песни о любви, но при этом абсолютно ничего не смыслишь в женщинах.
Нет ничего лучше настоящего друга, говорящего жестокую правду.
Дженна пошла прочь по коридору, возмущаясь и размахивая руками в воздухе.
Мы с Люком молча смотрели, как она исчезла из поля зрения в том же направлении, куда убежала Мэдди.
– В тот момент это казалось отличной идеей.
Я закрыл лицо руками. Должно быть, я выглядел как осел перед семьей Дженны, как будто они не знали всей ситуации. В тот момент, так или иначе, меня не волновало их мнение. Гораздо сильнее я волновался о Мэдди.
– Просто притормози, братан, – он сжал моё плечо. – Знаю, что ты задумал, но всему своё время. Тебе нужно замедлить своё возвращение в её жизнь. Это не произойдёт за один вечер.
Да. Я понял. Хотя мне и не стало от этого легче. Я весь вечер умирал от желания прикоснуться к ней. От наших случайных прикосновений по моему телу проходили разряды. Когда её пальцы соприкоснулись с моими, мне отчаянно захотелось взять её руку и прижаться губами к внутренней стороне хрупкого запястья, наблюдая, как от возбуждения у нее горят щеки. Мэдди заводилась от этой ласки, зная, что это только начало наслаждения. Нам обоим это нравилось. Одна лишь мысль об этом наполняла мой разум воспоминаниями о её сладком аромате и сексуальных изгибах.