Повернул направо, как и говорила нарядчица. С этой стороны станции был выход на Бологое, с противоположной стороны – на Лихославль и Калинин.
Путей много, все сходились у выходных стрелок и семафоров. По путям сновал небольшой маневровый паровоз без тендера.
На рельсах несколько грузовых поездов, к трем прицеплены паровозы. Подходить к паровозам и высматривать номера на будках машинистов нельзя, это может насторожить предателя.
Федор начал считать пути. Нарядчица говорила про шестой. А на шестом пусто, ни поезда, ни паровоза. Ошиблась, или поезд уже ушел. Федор остановил проходящего железнодорожника.
– Не подскажете, где шестой путь?
– Да перед вами.
– Да какой же он шестой? Он первый.
– У железнодорожников свой счет.
Первый путь, как и второй, они главные, фактически посередине станции. От первого пути в сторону идут нечетные – третий, пятый. А от второго – второй, четвертый, шестой.
– Спасибо.
Везде своя специфика. Век живи, век учись.
Кпаровозу, отчетливо видимому, даже приближаться не надо, хорошо видны буквы и цифры «Э-579». Локомотив был прицеплен к вагонам, из трубы поднимался дым. Федор пошел по междупутью к паровозу. Дойдя до довольно высоко поднятой лестницы, подпрыгнул, вцепился в поручни, забрался в паровозную будку. Жарко, чадно, пахнет сгоревшим углем. На непрошеного гостя уставилась вся паровозная бригада. Кочегар застыл с лопатой в руках у двери тендера, помощник на левом крыле. Оба парни молодые. А справа, на месте машиниста, зрелых лет мужчина в железнодорожной форме.
– Фамилия? – подступился к нему Федор.
– Шли бы вы подальше, товарищ! Находиться на паровозе посторонним запрещено!
– Посторонний здесь ты!
Федор уловил движение сзади, выхватил пистолет из заранее расстегнутой кобуры. Наблюдать за тремя сразу сложно, особенно, если кочегар сзади. Если сообщник, может звездануть лопатой по голове. Закинут тело в паровозную топку, и следа не останется.
– НКВД! Всем поднять руки!
Кочегар лопату бросил, поднял руки. Машинист медлил, потом потянулся к реверсу.
– А ну застыл на месте, сука!
Корепанов продолжил медленно тянуться к рычагу управления. Терять ему нечего, запросто тронет паровоз и вагоны с места, выедет на мост, он недалеко от станции. Федор выстрелил машинисту в руку. От грохота в тесной будке у всех заложило уши. Машинист схватился левой рукой за рану на правой. Федор высунул руку с пистолетом в открытую дверцу, поднял, выстрелил дважды вверх. Выстрел на тыловой станции – явление чрезвычайное. На стрельбу должны примчаться милиционеры транспортной милиции, бойцы железнодорожной охраны. И его бойцы, которые находились в грузовике, слева от здания вокзала, тоже сообразят: их помощь нужна.