М-р Уорбортон, по указанию графа, освободил комнату покойного от обоих незваных гостей, хотя, к большому удивлению прислуги, эти неприятные личности по-прежнему оставались в доме. На это у мистера Уорбортона, конечно же, имелись свои причины; он был весьма осмотрительным адвокатом, и эти люди для вида оставались на своем посту до самых похорон графа. Поговаривали, что, если бы он выдворил их совсем, мог последовать повторный арест.
В пятницу в церкви Св. Джеда в Вест-Линне состоялось погребение. Изабель снова была возмущена до глубины души: она полагала, что покойного похоронят в Маунт-Северне. Граф заметил, правда, не при ней, что он не может позволить излишних расходов на похороны. Справедливости ради, нужно отметить, что он честно выполнил все, что требовалось от него. Он выплатил все, что покойный задолжал торговцам и слугам, выдал прислуге, вместо обычного уведомления об увольнении, месячное жалованье, включая квартирные и столовые деньги, и заплатил за их траурную одежду. Паунд, дворецкий, остался у него на службе. Что касается траура Изабель, он обеспечил ее всем, что приличествовало ее высокому положению. Экипажи и лошадей, на которые был наложен арест, он выкупил для себя, так как и те, и другие были просто превосходны.
За гробом шли всего два человека; граф и м-р Карлайл. Последний не являлся родственником усопшего, а лишь недавним знакомым, но граф, тем не менее, пригласил его, вероятно, не желая шествовать один в своем траурном облачении. Гроб несли несколько представителей местной знати, и множество личных экипажей следовало за процессией. На следующее утро весь дом пришел в движение. Граф и Изабель уезжали, но ехать они собирались порознь. В течение дня должны были разъехаться слуги. Граф спешил в Лондон, и дилижанс, вызванный для того, чтобы доставить его на железнодорожную станцию, уже стоял у дверей, когда приехал м-р Карлайл.
— Я уже боялся, что Вы не приедете; у меня и пяти минут свободных нет, — заметил граф, обмениваясь с ним рукопожатием. — Вы все поняли насчет надгробья?
— Разумеется, — ответил м-р Карлайл. — Как чувствует себя леди Изабель?
— Боюсь, она совершенно упала духом, бедное дитя, ибо даже не вышла позавтракать со мной, — сказал граф. — Миссис Мейсон сказала мне, что она совершенно убита горем. — Дурной, дурной человек был Маунт-Северн, — выразительно добавил он и позвонил. — Сообщите леди Изабель, что я готов к отъезду и жду ее, — бросил он появившемуся слуге. — А тем временем, мистер Карлайл, — добавил он, — позвольте выразить мою признательность Вам. Не могу даже представить себе, как бы я справился со всем этим без Вас. Помните, что Вы обещали навестить меня, и я жду Вас в ближайшее время.