Проще говоря, не хочу, чтобы Вещий потом припёрся ко мне и утверждал, будто я подбиваю людей на суицид.
Падение с восемнадцатого этажа занимает, по идее, секунд пять. Однако с точки зрения того, кто падает, эти секунды длятся гораздо, гораздо дольше. Как раз столько, чтобы успеть задуматься, а стоило ли вообще прыгать, и придти к ответу, что нет.
Короткое, но невероятно выразительное матерное слово протяжным стоном разнеслось по округе. Оно распростёрлось в прозрачном весеннем воздухе подобно лёгкой простыне, которую встряхивают, прежде чем застелить постель, и мягко оседало, снова и снова повторяясь эхом в самых глухих закоулках.
Не то мой бросок закрутил Азамата слишком сильно, не то он сам с перепугу пытался проделывать в воздухе какие-то акробатические трюки, но он здорово рисковал если не разбиться насмерть, то покалечиться обо что-нибудь по дороге. Или сначала покалечиться, а потом разбиться. Порядок здесь не столь важен. Я вытянул руку, схватил его за шкирку и потянул назад, заставив перевернуться и падать ногами вниз. Затем, продолжая придерживать Азамата, мне пришлось сделать несколько шагов по стене, попутно наступив на чьи-то окна, и с силой оттолкнуться от неё, уходя от столкновения с антенной-«тарелкой», некстати прикреплённой на нашем пути.
Немного опередив Азамата, я слегка согнул ноги в коленях и поднял руки. Приземление отозвалось жгучей болью в ступнях и икрах, заставив ноги подкоситься. Долей секунды спустя рядом бухнулся Азамат. Схватившись за ноги, он с воем покатился по земле. Однако когда какая-то часть его мозга сообразила, что падение закончилось, а он всё ещё жив, Азамат набросился на меня с кулаками.
– Чёрт! Ты… – он попытался вспомнить что-то обидное, но, видимо, не сумел и выпалил только: – …скотина! Совсем спятил?! Я же мог разбиться!
– Но ведь не разбился, – спокойно сказал я, потирая ноющие голени. – Интересно, да?
Он замолчал и медленно ощупал себя.
– Интересно?! – рявкнул Азамат. – Что это ещё за?…
Парень вдруг согнулся пополам и его вырвало.
– Как такое возможно? – спросил он, отдышавшись. – Мы должны были расшибиться в лепёшку.
Я кивнул.
– Если б мы были обычными людьми, то, несомненно, именно это и произошло бы. Если бы ты был простым волшебником – тоже. Но магия, настоящая магия, позволяет… немного нарушать законы физики.
– Вы могли бы просто сказать мне об этом.
– И ты бы поверил?
– Нет конечно! Что я, совсем дурак чт… – он осёкся, задумавшись над своими словами.
– Вот видишь, – я улыбнулся, стараясь придать себе дружелюбный вид. – Это всё ради твоего блага.