диване.
– За еще один успешный опыт, – произносит он тост, поднимая свой бокал.
– За показ, – соглашаюсь я, касаясь его бокала своим.
Он делает глоток, все еще оставаясь погруженным в свои мысли. Интересно, что
творится в его голове. Я начинаю нервничать. Не привыкла к такому его поведению –
только если что-то не так.
Что, если он знает о моей встрече с Ленноксом?
У меня обрывается сердце. Дерьмо. Если ему известно о тайных встречах, он может
решить, что я его предаю. Но разве не это я и делаю, продолжая рассматривать
возможность того, что именно он является главным преступником, которого подозревает
Леннокс?
Я сижу в ожидании, мое сердце стучит все быстрее, пока, наконец, Сент-Клэр не
отставляет свой бокал и не устремляет на меня прямой взгляд. Под влиянием этой ночи –
взаимных поддразниваний, веселья всю дорогу до дома – энергия между нами
разгорается все сильней, но теперь я чувствую себя неуютно от его близости.
– Ого, ты выглядишь серьезным. Мне стоит беспокоиться?
Он улыбается мне – не яркой широкой улыбкой, которой одаривал всех весь
сегодняшний вечер, – а какой-то приватной и искренней, предназначенной только для
меня.
– Ты делаешь меня счастливым, Грэйс.
Я сглатываю. Это что, речь перед разрывом или из серии «я знаю, что ты встречалась с
федералами за моей спиной»?
– Я не часто подпускаю к себе людей, – продолжает он. – Ну, скорее даже никогда.
Просто так проще быть сконцентрированным на бизнесе, отделяя личную жизнь от
профессиональной.
О, боже, это речь перед расставанием. Я чувствую боль в груди, и мне приходится
прикусить губу, чтобы сдержать подступившие слезы.
– А затем появляешься ты. И все, что я, казалось, знал улетучивается. – Сент-Клэр
смотрит на меня, и от нежности, плещущейся в его глазах, у меня перехватывает дыхание.
– Грэйс, ты не похожа ни на кого из тех, что я встречал раньше. Я никогда не видел такой
энергии, такой силы, такой страсти по отношению к искусству и окружающему тебя миру.
Ты не позволила обстоятельствам сломить себя, продолжила бороться за жизнь, о
которой мечтала. Ты веришь в лучшее в людях. В лучшее во мне.
Он опускает руку под журнальный столик и достает длинную черную бархатную
коробочку с серебристым бантиком. Я ошеломленно смотрю на нее.
– Думаю, мне просто хотелось показать, что ты для меня значишь, – пристально
смотрит на меня Сент-Клэр, – и когда я увидел это, то сразу понял, что оно должно