– Почерк тот же? – спросил Дан.
Инспектор замялся:
– Не знаю, как охарактеризовать… В общем, сами посмотрите, мы уже подъезжаем.
На этот раз убийство произошло на Бернер-стрит, в Уайтчепеле. Женщина бесформенной грудой лежала на тротуаре, возле угла дома. Вокруг нее стояли полицейские, чуть дальше трясся, опершись на свою тележку, пожилой старьевщик.
– Ее удалось опознать сразу, – сказал Лестрейд.
– Это Длинная Лиз, – вмешался старьевщик. – Я ее знаю. Она здесь, в этом доме живет.
– Живет?.. – вцепился в него Дан. – Разве она не проститутка?
Предыдущие жертвы не имели собственного угла, ютились по работным домам и ночлежкам, зарабатывая на них телом. Но дом, на который указал старик, был вовсе не ночлежкой, в нем сдавались квартиры небогатым рабочим семьям.
– Да как сказать, мистер… – Старьевщик почесал в затылке. – Она вдова, мужа три года назад на причале бревном придавило. Двое детишек у нее. Она цветами торговала, но разве этого хватит, чтобы прокормить три рта? Вот и подрабатывала иногда. Я и сам, признаюсь, пользовался… Но всегда платил честно, не думайте, джентльмены!
От ужаса пережитого и страха быть обвиненным в убийстве у старьевщика развязался язык, и он сам не понимал, что говорит.
Тем временем Сенкевич осматривал тело. Призрачная девица висела над ним и беззвучно заливалась слезами. Женщине было на вид за сорок. Изможденное лицо, неухоженные волосы, старенькое платье и потрепанная накидка. Горло Лиз было перерезано от уха до уха. Судя по виду раны, убийца подошел сзади и резко полоснул по шее. Но больше никаких увечий ни на теле, ни на лице не обнаружилось.
– Может быть, это не Потрошитель? – с надеждой произнес Лестрейд.
Сенкевич медленно покачал головой:
– У нас опять левша. Это я могу сказать абсолютно точно. Горло перерезано справа налево.
– Но почему же он не искалечил женщину?
– Может быть, устыдился своих зверств? – предположил кто-то из полицейских.
Привидение порхнуло к нему и отрицательно затрясло головой. Констебль его, конечно, не увидел. Дан с иронией взглянул на говорившего – толстощекого молодого человека с круглыми глазами, но ничего не ответил. Даже не обладая памятью Холмса, на собственном розыскном опыте он мог точно сказать: маньяки никогда не раскаиваются.
– Скорее всего, нашего Потрошителя кто-то вспугнул. Нужно искать свидетелей.
– Думаю, Холмс, его вспугнул именно мистер Чиз. – Инспектор кивнул на старьевщика. – Судя по состоянию тела, которое еще не остыло, он разминулся с убийцей всего на каких-то пятьдесять минут. Потрошитель издали услышал грохот тележки и убежал.