– Наш Потрошитель опять сменил орудие убийства, – сказал Сенкевич. – Горло будто перервали, а не разрезали. Рана неровная, кожа разодрана клочьями. Похоже, что действовали даже не ножом, а углом какого-то металлического предмета.
– Вот он. – К ним подошел пожилой констебль, протянул покрытый кровью, небольшой инструмент с деревянной рукоятью. – В проулке нашли.
Сенкевич достал платок, осторожно принял улику. Призрачная девица в ужасе прижала ладошку ко рту.
– Это похоже на…
– Шпатель, – опередил Дан. – Маленький шпатель, им художники или реставраторы соскребают краску с холста.
Прямоугольный, похожий на лопатку инструмент был остро наточен, но сразу становилось понятно, что в качестве орудия убийства он неудобен. Особенно если учесть, что женщина была высока ростом, а убийца резал ей горло, стоя сзади. Дан прикинул: в любом случае Потрошителю пришлось орудовать углом шпателя, при этом он приложил немалую силу.
– Сюда! Сюда! – раздался громкий голос.
По Бернер-стрит, грохоча башмаками, бежал дежурный констебль с фонарем. Оказавшись рядом с Лестрейдом, с трудом выдохнул:
– Там, на Бейкерс-роу, в самом конце, у причала, мертвая женщина. Выпотрошена…
– В карету, – коротко скомандовал Лестрейд.
Он оставил двух полицейских, чтобы отвезли труп в морг, остальные загрузились в коляску и отправились к новому месту преступления. Следом загрохотали колесами еще две кареты с прибывшим из дивизиона подкреплением.
На причале дул холодный сырой ветер. Длинные, рассыпавшиеся по земле волосы женщины, лежавшей в конце Бейкерс-роу, шевелились от его прикосновений. Привидение первым подлетело к убитой, опустилось на колени, замерло в позе плакальщицы над гробом.
Сенкевич выскочил из кеба, подошел к телу:
– На этот раз убийца превзошел себя.
Перерезанное горло – отличительный знак Потрошителя, исполосованное до неузнаваемости лицо. Выпотрошенная брюшина. Внутренности аккуратной горкой уложены на правом плече.
– Он отрезал оба уха, – сказал Сенкевич.
Один из констеблей отвернулся и громко рыгнул, борясь с тошнотой.
– Тело еще теплое.
– Выходит, пока мы осматривали первую убитую, он добрался до причала и разделал вторую! – Лестрейд сжал правую руку в кулак, бессильно потряс им и ударил по левой ладони. – Он где-то здесь! Не мог далеко уйти! Ищите!
Кэтрин вышла из трактира «Сковорода», огляделась. Ночка выдалась холодная. Она поежилась, плотнее завернулась в шаль, повязанную поверх пальто, потопала ногами, чтобы разогнать кровь, и зашагала вверх по улице, заглядывая в лица редких прохожих и предлагая развлечься.