Ну сейчас я ему покажу, что такое настоящий маг.
Гавар скрипнул зубами, точно сам собирался перегрызть молодому наглецу горло, и вытянул руки вперед, опрокидывая ладони к потолку. Не прислушиваясь больше к перебранке и беспорядочному стуку дерева о конечности и головы, доносящемуся из провала, он сделал поднимающий жест и быстро произнес слова чар дистанционной левитации.
Дальнейшие события обрушились на голову мага почти одновременно.
Вместо пятерки наглецов к потолку выметнулся сначала новый фонтан белых искр. Но не успел колдун подивиться странному побочному эффекту своего заклинания и тому, куда же задевались поднимаемые гости, как безобидный фонтан превратился в извержение табуреточного вулкана.
Гавар, ожидавший любого развития действия, кроме такого, едва успел вскинуть руки в защитном пассе, как достигшая потолка мешанина из мебели и людей устремилась со стуком и криком вниз, увлекая за собой люстру с куском штукатурки и все так любовно развешанные чучела экзотических монстров.
Задержка, вызванная резонансом одновременно наложенных заклинаний двух магов, краткий миг неуверенности, – и инстинкт самосохранения сработал в колдуне, поправ все условности: в три прыжка очутился он под крепким рабочим столом и съежился, прикрывая голову руками как последний лишенный магии профан.
К чести Гавара, защитный купол в последний момент все же вспыхнул к жизни, накрывая золотистым колпаком сенот и несколько метров пространства вокруг него, и почти вся низвергающаяся мебель разлетелась в воздухе розовыми опилками с запахом корицы и ванили. Люди и чучела, отброшенные спружинившим колпаком как мячики, раскатились по залу вверх тормашками, круша и ломая на своем тормозном пути столы, приборы, агрегаты, приспособления и припасы…
К сожалению Гавара, несколько защищенных метров заканчивались как раз перед его табуретоубежищем, которое и было с безжалостной точностью поражено пятью дубовыми оттоманками, половиной чекмарника, парочкой рукоедов без большей части ног и одной чрезвычайно мокрой и оборванной девушкой.
Последнее добавление для верно прослужившего почти век стола оказалось уже слишком. Четвероногий друг, не выдержав нагрузки, грустно треснул посредине и сложился пополам, любезно ссыпая весь приземлившийся на него ассортимент вместе с тем, что уже было на нем наставлено, прямо на спину скрючившегося колдуна. Тот растянулся под весом обрушившейся тяжести, и на несколько секунд единственными волшебными словами, приходившими ему на ум, были выученные в далекой молодости чародейские ругательства, изредка заглушаемые стонами низверженных подводников и гнусным хихиканьем бугней.