Для него взять туда свою жену, да еще так, чтобы об этом знали, было поступком дурного тона, поступком из ряда вон выходящим. К несчастью, тоже дурным тоном было бы спорить об этом с Асако.
Страшная дилемма. Возможно ли, чтобы законы хорошего и дурного тона имели только местное значение и теряли силу здесь, в Японии? Реджи совсем иной. Он так необычайно искусен. Он может импровизировать свой хороший тон, как импровизирует на рояле. Кроме того, он жертва артистического темперамента, который не поддается контролю. И пребывание на этой странной земле не исправило Реджи, иначе он никогда не забылся бы до такой степени, чтобы говорить о подобных вещах в присутствии дам.
Джеффри очень хотелось бы одержать над ним решительную победу в теннисе и тогда, доведя его таким образом до известной степени унижения и скромности, выяснить с ним дело. Ибо Баррингтон был не из тех людей, что могут долго питать неприязнь к друзьям.
Площадка для тенниса в Токио, занимающая великолепный участок в центре, предназначенный в будущем для парламента, после полудня является сборным пунктом для молодежи в изгнании и для любителей из японцев; некоторые из них приобрели большую ловкость в игре. Перед вечерним чаем дамы приходят полюбоваться спортивными упражнениями мужей и поклонников и проводить их домой, когда стемнеет. Так площадка тенниса сделалась маленьким социальным оазисом в обширной пустыне восточной жизни. Блестящей она не стала, блеска там вообще нет. Но на ней слышно чириканье, насильственная веселость птиц в клетке.
День был теплый и ясный. Снег исчез как бы по сверхъестественному приказу. Джеффри наслаждался игрой вполне, хотя и был побежден, долго не имея практики и не привыкнув к мощеным площадкам. Усилия, сделанные им, заставили его, по его собственному выражению, «вспотеть, как свинья», и он чувствовал себя прекрасно. Он думал отложить неприятный разговор, но Реджи сам вызвал его.
— Что касается Йошивары, — сказал он, садясь на одну из скамеек, расставленных вокруг площадки, — так они готовят на завтра специальную выставку. Вероятно, будет что посмотреть.
— Подумай, — сказал Джеффри, — прилично ли дамам, английским дамам, идти смотреть такое место?
— Конечно, — ответил приятель. — Это одно из зрелищ в Токио. Что ж, я ходил недавно с леди Цинтией. Она была восхищена.
— Клянусь Юпитером, — воскликнул Джеффри. — Но для молодых девушек? Ходила и мисс Кэрнс?
— В этот раз нет, но не сомневаюсь, что она бывала там.
— Но разве это не то же самое, что вести даму в публичный дом?
— Нисколько, — был ответ Реджи, — это все равно что пройтись ночью по Пиккадилли, заглянуть в «Эмпайр» и вернуться по Риджент-стрит; а в Париже пойти в «Ра-Мор» или «Баль-Табарен». Это местная версия старой темы.