Когда он ушел, мы взялись с Ириной за руки и, как ребята, стали плясать и хохотать. Славно устроились!
…Ну, а теперь за дело скорей, скорей! Пройдут минуты и, может быть, я решу загадку сафьяновой тетради, книжечки в красном, с золоченою буквой «Р»… Ирина ее не знает…
С чего начинать? Заведующий показал нам комнаты с неразобранной литературой. Пожалуй, здесь и надо искать.
Мы беспомощно стоим перед горами книг. Тома рядами затиснулись в стойки. Краснеют и блещут потухшими корешками. Лентами этажей, от самого потолка, разграфляют стены, осыпаются вниз грудой листков и обрывков.
И новая дверь, обрамленная кипами, — узкий проход среди толщ фолиантов в новую залу.
— Как страшно, должно быть, здесь ночью, — говорит Ирина. — Эти книги похожи на замерзших людей…
В двойных рамах скучают окна, посерелые от пыли. И воздух здесь неподвижный. Такой же сосредоточенный и полный, как и эти книги. Он полон запахом старины, тлением бумаги.
— Здесь, действительно, не жарко, — говорю я, очнувшись от первых впечатлений.
Мы решаем осматривать полку за полкой, вынимая книги только в красных переплетах. Ирина берет себе правую сторону у окна, я — левую.
В сосредоточенном молчании идет работа. Глухо шлепает вырывающийся иногда из озябших пальцев том.
Ирина ищет упорно… У меня уже давно замерзли ноги. Я танцую на табуретке, дую в остуженные руки. А она, закончив полку, роется на полу, разбирает осыпавшуюся груду.
— Мы должны отыскать! — говорю я себе, и перехожу в следующую залу.
И опять бегут минуты. Внимание мое утомляется, морозная дрожь пробегает по телу.
— Затопим камин, — решительно предлагаю я.
— Давайте, — соглашается Ирина. — Я сбегаю за дровами, немножко погреюсь!
Когда я отворял Ирине дверь, то заметил, что нижняя филенка у двери выпадает и прихвачена изнутри всего лишь двумя гвоздями.
И тут я подумал: ну чем плохая квартира, эта библиотека? Немного холодно, но зато спокойно. И вправду — это прекрасный выход из бездомного моего положения!
Я отогнул сейчас же гвозди. Филенка вынималась свободно. В открывшийся проход можно было без труда влезть снаружи. Благо, что и швейцаров никаких нет!
Я вложил доску обратно и забил пазы бумагой. Но не замерзну ли я здесь?..
Впрочем, мне случалось ночевать и в тайге зимой. И у костра было вполне терпимо.
А тут камин. Мне нужно только обеспечить его топливом. И все!
Я окончательно прикидываю — да, все в порядке! База есть. Я победил. И беспаспортность свою, и перспективу длинной, бесприютной ленинградской ночи, и таинственных преследователей…