Поэтому спустя мгновение зашипевшие не хуже двух разъяренных кобр, бросившиеся на нее полукровки встретились на том месте, где только что стояла ведьма, заключая друг друга в стальные объятия, а сама Яснина, совершив головокружительный кульбит, оказалась в стороне, иронично разглядывая жаркие попытки неудавшихся нападающих расцепить хватку, одаривая их редкими и издевательскими аплодисментами. Маги смешались, в полном недоумении замерев на выбранных для атаки местах, растерянно наблюдая за картиной, которая могла бы показаться забавной, если бы на месте этой парочки был кто-то менее опасный и смертоносный, чем эти твари. Видимо, никто из них не привык, что полукровки тоже могут потерпеть поражение.
— Что вы стали, демоны вас задери?! Убейте вы уже эту мерзавку! — Разъяренный, задыхающийся от волнения, злобы и истраченной силы, ушедшей в пустоту, голос Ниара, который она не перепутала бы ни с чьим другим, разорвал спустившуюся на площадь мертвую тишину, нарушаемую лишь шумом падающей в округлую чашу фонтана воды. Колдунья в очередной раз оказалась права, хотя сейчас предпочла бы ошибиться, хотя бы однажды, раз в жизни, в виде приятного разнообразия. Шквал заклятий разнес в щепки красивый фонтан, за которым она укрывалась… В то же мгновение воздух завибрировал от открываемых переходов, которые стали безмолвным сигналом для смешавшихся магов — они стремительно и беспорядочно телепортировали с разгромленной площади, стараясь побыстрее унести ноги до того, как на помощь колдунье придут члены Ордена. Ниар убрался одним из первых, когда вспыхнуло первое сияние. Он никогда не был смелым и отважным магом, поэтому Яснина не удивилась поспешности, с которой он стремился оказаться подальше от места, ставшего для него слишком опасным. Схватка оказалась короткой и стремительной, поэтому колдунья даже засомневалась в ее реальности. Нападающие сбежали, оставив за ней поле битвы, а ее саму в гордом одиночестве, откашливаться от стоящей столбом каменной крошки и пыли над изуродованной, еще недавно такой прекрасной и дарующей умиротворение одним своим видом площади, павшей жертвой многочисленных заклятий. Страшным было не осознание того, что она могла погибнуть, а четкое и честное понимание невозможности и дальше оставаться в Литоре, под рукой заговорщиков, которые опасаясь ее близкого присутствия, решили перейти к отчаянным мерам, чтобы избавиться от нее.
— Яснина, — с бледным от волнения лицом Харн бросился к ней, быстро и решительно прокладывая себе путь сквозь толпу магов, запрудивших площадь. Но колдунья видела только Рогда, медленно выходившего из открытого перехода. Выражение его янтарных глаз, которые в сумраке казались невероятно светлыми и мерцающими, сказало ей намного больше, чем это могли сделать все слова, еще не произнесенные, но, видимо, уже заготовленные загодя, специально для подобного случая. Яснина успела узнать его гораздо лучше, чем он думал. Горькая улыбка искривила ее красивые губы, а в глазах стремительно мелькнула и исчезла мимолетная боль, оставшаяся не замеченной, как и всегда. Глава Ордена знал, кто напал на колдунью еще до того, как перенесся на место сражения. И не предпринял ничего, чтобы задержать преступников, нарушивших законы магического общества. Он сразу понял, что это нападение организовано его помощником, Ниаром, едва ступил на усыпанные осколками камней мраморные плиты, испещренные сотнями тонких, ответвлённых трещин. Не так давно он сам напомнил ей о том, что является Стражем, но, видимо, охранял он только свои интересы. Ему должно было хватить пары секунд, чтобы отследить все магические потоки, от которых остались такие явные следы, не заметить которое было просто невозможно. И именно в эту минуту из памяти волной поднималось воспоминание того вечера, когда колдунья почти позволила себе поверить этому магу.