Господи, я превратилась в туго натянутую струну. Но я уже на грани… на грани…
— Да, Клара, мой ангел, давай, — шепчешь ты мне на ухо.
И оргазм сотрясает меня, растекается по всему телу. Ты целуешь меня в губы, чтобы заглушить мои стоны, похоронить их в своем горле.
И я отдаю их тебе, мой музыкальный господин. Потому что не могу дать ничего другого.
Твои пальцы поправляют мой лиф, застегивают его на все пуговицы. Занимая свое место, ты улыбаешься. Твои глаза за поблескивающими стеклами очков сияют гордостью. Я оказалась прилежной ученицей. Ты берешь смычок, постукиваешь по пюпитру. Дерево по дереву, стук этот — эхо моего пульса. Присоединяешься ко мне в дуэте.
Последние аккорды мы берем вместе, а потом в студии воцаряется тишина.
Внизу, в карете, папа удовлетворенно кивает. Его деньги потрачены не зря, я играла весь урок, не теряя времени на разговоры. И играю я все лучше. Он говорит, что скоро я смогу заниматься с новым учителем.
Но пока буду приходить в эту студию раз в неделю.
Я встаю, поправляю юбки, укладываю мою любимую виолончель в футляр. Швейцар стоит в дверях, ждет. Берет футляр, и я следую за ним на лестницу.
— Хорошо сыграно, Клара, — долетает до меня голос учителя. — Ты уже многое умеешь.
Я не оглядываюсь. Внизу в нетерпении ждет отец.
Когда маленький частный самолет начал снижаться, описывая широкую дугу, Рут Шепард наклонилась к иллюминатору. Сквозь разрывы в облаках далеко внизу увидела океан, бесконечную аквамариновую гладь.
Рут поправила юбку костюма, сшитого знаменитым модельером. Искоса взглянула на сидевшую рядом женщину в маске для глаз, прикрывавшей верхнюю часть лица. Нэнси Броуген, вице-президент известной американской дизайнерской фирмы, тихонько посапывала. Она заснула вскоре после взлета. Рут бы с радостью последовала ее примеру, но из головы не выходил разговор с Нэнси. Когда Рут спросила, получила ли та письмо, Нэнси ответила: «Конечно. Оно пришло на адрес компании. Я подумала, что это очередные курсы по совершенствованию моего менеджерского таланта. Ты и представить себе не можешь, на скольких курсах и семинарах я побывала. — Тут Нэнси закатила глаза и пожала плечами. — Я всегда делаю то, что мне велит руководство. Это высшее проявление командного духа. — Она открыла сумочку от Гуччи, достала лист бумаги. — Вот это письмо. Я думаю, такое же есть у каждой женщины, сидящей в салоне этого самолета».
Рут взглянула на письмо. Все так, она получила точно такое. Нэнси предлагалось собрать вещички и явиться в аэропорт. Все расходы будут оплачены. Поездка займет пять дней. Вопрос о том, ехать или нет, даже не поднимался. Она держала в руках не письмо, а приказ.