Оливия выгнула брови:
– Ты все равно хочешь жениться на мне?
– Да. – Он говорил чистую правду несмотря на то, что все шло не так, как он ожидал. Несмотря на то, что он не знал, как будет выглядеть их брак или что он на самом деле от него хотел.
Оливия покачала головой и снова повернулась к окну.
– Это безумие, – пробормотала она. – Чистое безумие.
– Совершенно согласен. Но завещание моего отца тоже безумно.
– Ты женился бы вообще, если бы не завещание?
Азиз помолчал, не уверенный, что Оливия хочет услышать и насколько он готов говорить правду.
– Не знаю, – сказал он наконец. Это было, по крайней мере, честно.
– А как же наследник? Рано или поздно он понадобится…
– Да.
От этого Оливия напряглась, крепче сжала подоконник, так что костяшки пальцев побелели.
– Значит, если мы поженимся… у нас должны быть дети?
Теперь Азиз понимал, что это весьма непростой вопрос. Он даже не упоминал детей; честно говоря, даже не подумал о них, разве что теоретически.
– Да, Оливия. – Он ждал реакции, но Оливия просто смотрела в окно. Через полминуты Азиз осторожно спросил: – Что ты об этом думаешь?
– Ребенок… – пробормотала она и снова покачала головой. – Я… Я не знаю.
– Ты хочешь еще детей?
– Я просто не думала… – Она замолчала, и Азиз просто ждал продолжения. Он только сейчас начал понимать, сколько всего включает брак между ними. Ему казалось, что он все это понимает и принимает после обсуждения с Еленой – тогда они перечислили все важные аспекты в двадцатистраничном брачном контракте. Он считал, что хочет именно такого бездушного делового договора, просто чтобы выполнить условия завещания отца. Но теперь, с Оливией… после того, как он вытирал ее слезы, держал ее в объятиях, чувствовал ее боль…
Он не мог позволить себе желать большего. Оливия не хотела его полюбить, он не хотел полюбить ее. Надо удерживать дистанцию. Чтобы все было просто и безопасно.
– Я не могу дать тебе ответ прямо сейчас, – сказала она наконец. – Это слишком важное решение. Я знаю, что завтра ты должен жениться, и, может быть, сегодня вечером смогу дать ответ. Но не сию минуту. – Она прикусила губу.
– Я понимаю, – тихо сказал Азиз. Это решение важно для них обоих. И как Оливия правильно заметила раньше, брак был необходим ему, но не ей.
Оливия обернулась к нему:
– Что будет, если я откажусь?
– Это не твоя проблема, Оливия, не стоит об этом беспокоиться. Честно говоря, я не хочу, чтобы ты согласилась только ради того, чтобы спасти меня. – Он сухо усмехнулся, несмотря на тяжесть на душе. Мысль о жалости была невыносима. – Это не спасательная операция.