А пока Интегра с прибывшими генералами и охранением заперлась в подземном штабе, Алукард оказался оставлен наедине со „своим выводком“, как он изящно выразился, и принес нас в жертву общему благу — равномерно распределил по территории надземного корпуса, чтобы в случае атаки, хотя бы один из нас успел подать сигнал и среагировать. По такому случаю нас снабдили еще и рациями с гарнитурами — на случай сообщений от солдат или Интегры, надо полагать.
Сидеть было скучновато — мы с Артуром засели в передней части корпуса, только он контролировал левое крыло и прилегающую территорию, а я — правое. Снаружи было почти по-весеннему тепло: с утра висел туман, но потом распогодилось, и на небе тусклым светлым диском, как на старой фотографии, проявилось солнце.
Алукард затеял непрерывную перекличку на предмет постоянного контроля — попеременно вызывал часовых на обеих наших вышках, дозорные группы и, собственно, нас. Покидать же назначенные по боевому расписанию посты он строго-настрого запретил. Как это говорится, во избежание.
„Понимаете ситуацию? Живые души не должны входить, а все прочие не должны выходить. Ибо был прецедент!“
А как же гарантированная нам Биллем о Правах свобода передвижения? Или тут как обычно: „шаг влево, шаг вправо — побег, прыжок на месте — попытка взлететь?“ Сто процентов.
„Теперь ты в армии… О-у-о, теперь ты в армии…“
А еще из-за угла корпуса начал поддувать нехороший зимний ветер. Заболеть я не боялась, с этим теперь навсегда покончено, а вот пулю такой ветер будет достаточно заметно отклонять. А винтовка у меня теперь новая, и, между прочим, так пока что и не пристрелянная. И из-за этого потом наверняка начнутся проблемы, как будто это я виновата…
Охо-хо.
— Башня один.
— Все чисто, сэр.
— Дозор один?
— Никаких происшествий, сэр.
— Башня два.
— Здесь все чисто.
— Дозор два?
— Все тихо, никаких признаков противника, сэр.
Минутная пауза.
„Невинные“?
„Все в шоколаде“.
„ОК“.
„Чисто“.
„Все хорошо“.
Перерыв на несколько минут. И заново.
— Башня один?
Первые пару часов это было забавно, и даже интересно, но потом как-то надоело. Дозорам хорошо, они хотя бы не сидят на месте, а вот нам… или даже нет: солдатам хорошо, их такому учили, в том числе и терпеливо ждать, пока противник покажется, обнаружит себя, а вот нас…
— Дозор два?
— Пока все чисто, сэр.
Нас в те короткие недели, что выделили на подготовку, готовили совершенно к обратному — движению, коротким, экономным действиям, напору и натиску. А вот к терпеливому пролеживанию боков в засаде не готовили совсем. Честное слово, это „Азовское сидение“ уже начинало крепко действовать на нервы.