— Нет, никого. Обычный вечер в «Джек и Джеки», — ответил Морри.
Алек повернулся ко мне:
— Где мусор?
Я снова уставилась на него и повторила:
— Мусор?
— Ты сказала, что вышла в переулок выкинуть мусор. На месте преступления, насколько я вижу, ничего не трогали. Где...
Алек замолчал, потому что я пошла прочь. Я ничего не соображала. Я даже не знала, почему вдруг пошла.
Я поставила чашку и прошла мимо Алека в бар. Тяжелая столешница барной стойки была откинута вверх, наверное, я открыла её, когда отправилась звонить 911. Я зашла за барную стойку и уставилась на два больших мешка с мусором, которые лежали на полу возле телефона.
Я даже не заметила, что принесла их обратно и бросила, чтобы набрать номер.
Я развернулась и увидела, что рядом стоит Алек и смотрит на мусор.
— Я дошла только до двери, — сказала я, глядя на его горло. Он опустил подбородок, чтобы смотреть на меня, но я не подняла глаз.
— Я дошла только до двери, — повторила я и дёрнула головой, опустив ухо к плечу. От резкого движения шею пронзила боль.
— Я дошла только до двери, — снова сказала я, на этот раз по какой-то глупой причине шёпотом, — открыла дверь и увидела её.
И тут я расплакалась.
Я ничего не чувствовала, ничего не видела и не слышала, я не чувствовала вкуса кофе во рту, просто рыдала, вспоминая увиденное.
Я видела её. Видела Энджи, её кровь и части тела, которые не должна была никогда видеть, с кожей и без — всю её, безжизненно лежащую в переулке около мусорного бака.
Потом я услышала, как Алек сказал:
— Я её держу.
И поняла, что он обнимает меня.
Я отпрянула и шагнула назад. Мне нужно держаться подальше от Алека, от всех, но в особенности от него.
Я вытерла глаза, унимая слёзы и не глядя на него.
— Я в порядке.
Повисло молчание, но Морри придвинулся ближе ко мне. Я ощущала, как его крупное тело заполнило пространство за стойкой.
— Ты должна рассказать мне про своё утро, — сказал Алек, и мне пришлось посмотреть ему в глаза, хотя я и не желала этого.
— Что?
— Расскажи мне про своё утро, Феб, — повторил Алек.
— Я пришла, чтобы подготовиться к открытию... — начала я.
— Про всё утро, — перебил меня Алек.
Я открыла рот, чувствуя, как разлепились губы, словно впервые, хотя знала, что делала это раньше. Просто сейчас всё ощущалось по-другому. Как будто в первый раз. Как будто мои губы разомкнулись, как в замедленной съёмке.
Я пожалела, что не захватила кофе из кабинета.
— Я проснулась...
— Во сколько?
Я покачала головой:
— Как обычно, в семь-полвосьмого.
— Ты встаешь в полвосьмого? — спросил Морри, словно я не в своем уме.
— Да.