Я прогнала воспоминание, потому что тогда я тоже едва удержалась от слёз и не хотела расплакаться сейчас, так что продолжила осматриваться дальше.
В комнате также стоял удобный длинный диван и кресло, которое нельзя было назвать самым современным, но и старым тоже не назовёшь. Устойчивые лампы с матовыми плафонами на приставных столиках тёмного дерева, тут и там фотографии в рамках. Я стояла не очень близко, чтобы рассмотреть, что именно на них изображено, но на всех фотографиях были люди. Приятное место.
Справа находилась кухня, перед ней, отделённая барной стойкой, обеденная зона. Я видела, что кухню переделали и довольно хорошо, хотя и не недавно, но она определённо была не первоначальная. Кто-то вложил в неё достаточно денег, и полагаю, что этот кто-то – Колт, и сделал он это для бездетной Мелани в надежде, что кухня успокоит её тоску по ребёнку. Именно так поступил бы мужчина — или, если говорить честно, заботливый мужчина — ради жены, которая страдала от болезни, которую он не в силах вылечить.
В задней части дома двойные двери вели в комнату, в которой, как я предположила, Колт проводит своё свободное время. В основном потому, что именно там он держал большой телевизор с плоским экраном (который как раз оказался новейшей моделью, но мой опыт подсказывал, что, когда дело касается телевизоров, мужчины не мелочатся). Перед телевизором под углом друг к другу стояли два больших кресла с откидывающейся спинкой, между ними столик, в углу стереосистема, вокруг неё множество узких полок, забитых дисками, на стенах неоновые знаки с марками пива, переехавшие сюда из бара, и шикарный бильярдный стол. Изначально этой комнаты не было в доме, её пристроил Колт или его предшественник. Учитывая зарплату полицейского, а также кухню и моторную лодку, пристройка, скорее всего, появилась здесь до того, как Колт купил этот дом для Мелани.
Слева находился коридор, который вёл к двум спальням и ванной комнате. Я знала это, потому что бывала во многих домах такого типа.
— Тебе сюда, — сказал Колт, и я перевела взгляд с коридора на него.
Колт выпрямился и снова взял мою сумку. Уилсон, мой пушистый серый кот, выставил передние лапы из переноски, а задними всё ещё стоял внутри. Он осматривался на новом месте и наверняка желал обладать руками, как у человека, чтобы задушить меня, ведь за последние четыре дня ему приходится переезжать уже в четвёртое место.
У меня не было времени успокоить кота, потому что Колт подтвердил свои слова, исчезнув в коридоре.
Я пошла за ним. Колт вошёл в комнату в конце коридора.