Ей нравилось, что мужская кожа может быть такой же нежной и розовой, как женская. Чтобы возбудить его интерес и разжечь кровь, достаточно беглого поцелуя, легкого прикосновения руки или груди. А потом… Ладно, не будем торопить события.
— Ты нашла там что-то смешное?
Долли улыбнулась. Вопрос Алекса отвлек ее от очень любопытного, но в данных условиях второстепенного исследования.
— Когда ты впервые занялся сексом?
— Один или с женщиной?
Она снова набросила простыню на его бедра и искусно притворилась недотрогой.
— Очень остроумно.
Алекс внимательно изучал ее.
Глаза его без очков казались прозрачными. Долли почувствовала себя неуютно и решила, что с нее достаточно. Ей не нравилось, что Алекс может смутить ее одним взглядом.
Она дала ему пощечину. Фигурально выражаясь. Иными словами, слегка шлепнула по бедру.
— Перестань сейчас же!
— Что? Смотреть на тебя?
— Ты смотришь на меня… я не знаю… слишком пристально. — Слишком серьезно и изучающе. Еще немного, и он увидит ее насквозь. — Что ты ищешь?
Он подсунул под спину еще одну подушку и по-прежнему серьезно спросил:
— Ты не хочешь, чтобы тебя изучали взглядом? Мы лежим в постели совершенно обнаженные, а ты не хочешь, чтобы на тебя смотрели?
Что она могла ответить?
Что пристальный взгляд является предвестником прочной связи? Что она была слишком легкомысленной, слишком беспечной и не думала, к чему это может привести? Что такая связь до смерти пугает ее?
К таким отношениям она не готова. И даже не знает, будет ли готова когда-нибудь. Не из-за того, что эти отношения могли бы повредить карьере обоих. А из страха перед чересчур большой близостью. Перед битвой качества и количества. Из страха перед необходимостью искать компромисс между двумя противоположностями.
— Долли…
Голос Алекса звучал мягко, но она тут же навострила уши. Что за чушь? Думать о каких-то дурацких страхах, когда рядом лежит роскошный обнаженный мужчина, готовый заняться с тобой любовью?
Она приподняла тонкую бровь и трижды сильно дернула простыню. Долли очень понравилось, что Алекс ее не остановил.
— Я хочу, чтобы меня изучали. Но не взглядом.
— Значит, к тебе можно прикасаться, но нельзя смотреть? Верно?
Долли притворилась, что раздумывает над его вопросом, но на самом деле ей хотелось только одного: избежать его пронизывающих глаз и снова заняться веселой сексуальной игрой. Взрослеть было скучно и неприятно.
Алекс продолжал смотреть на нее, а потом тряхнул головой, словно избавляясь от наваждения.
— В жизни не видел более противоречивой женщины.
— Спасибо, что заметил. — Она потянулась за очередной пригоршней попкорна. — Таковы мы все.