Она сидела неподвижно и наслаждалась близостью мужского тела, часть которого так возбуждающе прижималась к ее бедрам.
Алекс взял Долли за запястье и отвел руку, все еще лежавшую на его губах.
Долли захлопала пушистыми ресницами и улыбнулась. Эта улыбка предназначалась только одному Алексу. Пусть знает, что она не жаждет его крови. Все кончится хорошо.
И чудо свершилось. Алекс улыбнулся.
Это была не усмешка, бесстрастная или издевательская, а улыбка от уха до уха, от которой начинает бешено биться сердце. Но это было еще не самое худшее. Худшее произошло позже. Когда Долли была уже готова спрыгнуть с кресла, он обхватил ладонью ее затылок.
И поцеловал.
О Боже, оказывается, этот мужчина умеет не только улыбаться, но и целовать… У его губ был дымный вкус барбекю, горьковатый вкус пива и головокружительный вкус мужского желания. Долли тут же ощутила мучительный голод. Тем временем Алекс коснулся ее губ кончиком языка, а потом жадно прильнул к ним.
Этот поцелуй на публике должен был доказать, что победа осталась за ним. Разум приказывал Долли продолжать борьбу, но тело уже сдалось.
Низ живота свело сладкой болью. Ах как хорошо могло бы быть им вместе… Но, увы, этого не случится. Только через ее труп!
Она скорчила гримасу и прервала поцелуй. Публика радостно заулюлюкала, засвистела и захлопала в ладоши. Долли слегка отстранилась и посмотрела Алексу в глаза.
Его порозовевшие губы продолжали улыбаться. Но глаза метали искры, которые напоминали не столько праздничный фейерверк, сколько орудийный залп.
Нет уж, нет уж… В конце концов, инициатива принадлежала не ей. Да, конечно, она соблазняла Алекса и признавала это. Но возлагать всю вину только на нее было бы нечестно.
Долли нахмурилась, пригладила волосы и негромко сказала:
— Похоже, я победила.
Алекс хмыкнул. Этот звук, возникший в его груди, прошел через кости, мышцы и проник в тело Долли.
— Победили? Вы что, шутите?
Гм… Она этого не ждала.
— С чего вы взяли, что я шучу? Я получила то, чего хотела, правда? Вы улыбнулись.
— Нет. Вы получили только то, чего хотел я, — гордо ответил Алекс.
Ах вот как? Ну, эсквайр, погоди!
— И чего же вы хотели?
— А разве не ясно?
Долли слегка вздрогнула. Давление снизу было красноречивее всяких слов.
— Да, конечно. Яснее ясного. — Долли дождалась, что его пылающие глаза приняли насмешливое и самодовольное выражение. Нет, она не позволит, чтобы последнее слово вновь осталось за этим самоуверенным наглым бонвиваном. Каким бы сильным ни было ее физическое влечение. Долли толкнула Алекса в грудь и резко соскочила со своего жаркого насеста. — Ясно-то ясно, но это нельзя считать… тем вызовом, о котором мы с вами говорили в прошлый раз. К сожалению, это меня не интересует.