– Тебе лучше всего взять в мужья Диксона, пока я еще жив и могу обеспечить тебе приданое, – поделился своими мыслями граф. – Он крепко стоит на ногах и весьма уважаем. Я приглашу его завтра – он живет в десяти милях от нас.
– Ты не сделаешь ничего подобного, – возразила Джулия. – Я скорее выйду замуж за лягушку, чем за сэра Альберта Диксона. Если ты не хочешь чаю, тогда самое время подремать. Ты устал, так как слишком много говорил. Ты же помнишь наставления доктора.
– Старый дурак, – охарактеризовал дед доктора. – Я не хочу больше думать. Или Диксон, или Мейнарды, девочка. У меня не осталось времени подыскать тебе кого-то еще.
– Отлично, – саркастически ответила Джулия. – Спасибо и за то, что ты предоставляешь мне выбор.
Но когда она встала, он слабо сжал ее запястье, и на глаза ее навернулись слезы. Рука была тонкая и безжизненная. А ведь дедушка всегда был крепким и здоровым.
– Джули, – грустно проговорил он. – Я хотел бы видеть тебя устроенной и довольной, прежде чем сойду в могилу. Я несу ответственность за твою судьбу, это долг перед моей дочерью – твоей мачехой. Она любила тебя и твоего отца, а после их смерти все кончилось. Я всегда любил тебя, как свою родную внучку.
– Я знаю, дедушка, – ответила Джулия, глотая слезы. – Не беспокойся обо мне. Тебе пора поспать.
Он задумчиво смотрел на нее.
– Меня беспокоит твоя судьба. Что будет с тобой, Джули?
– Пока что я намерена выйти из комнаты, – заявила она, наклоняясь и еще раз целуя деда, – чтобы ты мог отдохнуть. Затем я прогуляюсь по саду и подышу воздухом. Вот что будет со мной. Тетя Милли заглянет к тебе позже, чтобы посмотреть, спишь ли ты и не нужно ли тебе чего-нибудь.
– Тогда уж мне лучше уснуть, – вздохнул граф. – Милли всегда взбивает подушки так, что они превращаются в комья, и так пинает постель, что мои кости начинают бренчать.
Джулия улыбнулась замечанию графа и тихо покинула комнату. Но ее веселость быстро растаяла. Состояние деда и вправду быстро ухудшалось. Она больше не могла притворяться, как делала это всю зиму, что с наступлением весны он поправится. Стоял июнь, лето, а не весна, а граф слабел с каждым днем. Он не покидал своей комнаты с самого Нового года и последние три-четыре недели даже не вставал с постели.
Он умирает, впервые призналась она себе. Трудно представить мир без дедушки. И столь же трудно было осознать, что он ей не родной дед. Он всегда обращался с ней так, словно она была одной с ним крови, возможно, потому, что у него не было собственных внуков. Ее отец и мачеха умерли вместе через три года после свадьбы, не оставив ничего, кроме долгов. Общих детей у них не было.