– Боже! – Элоди покачнулась, и Мусса прижал ее к себе.
– Она звонила мне сегодня рано утром. Как раз перед тем, как в дом вломилась полиция.
– Тебе? Но почему не мне? – всхлипнула Элоди.
– Думаешь, она не понимает, что вам и так пришлось пережить в последнее время?
Да, два курса химиотерапии, на второй из которых Муссе пришлось отвозить Элоди буквально с боем, со скандалами и угрозами развода, потом тяжелейшая реабилитация и жизнь с робкой надеждой каждый день, что уж в этот раз болезнь не вернется. Сколько раз я видел настоящее отчаяние в глазах брата?
– Что ты намерен делать? – мрачно спросил меня Мусса.
– Я еду к ней. Я нужен моей женщине и поэтому еду к ней. И не надо пробовать меня переубедить или остановить.
– Даже и пытаться не буду.
Спустя еще полгода.
Элоди.
Я смотрю на Муссу, и мои губы расплываются в улыбку. Он важно вышагивает по школьному двору, усадив Валюшу себе на шею, весь такой собранный и серьезный, будто выполняет великую миссию. Сегодня Валя – первоклашка, и он не спал полночи, покорно проверяя с мандражирующей будущей ученицей, не забыли ли мы приготовить что-то архиважное.
Я ловлю взгляды, направленные на него. Заинтересованные и даже похотливые от женщин и раздраженные и недоуменные от мужчин. Я закусываю губу от желания крикнуть всем, что это мой муж.
Мой муж, мой мужчина, который прошел вместе со мной такой трудный путь, держа меня изо всех сил. Мужчина, который буквально научил меня чувствовать и не бояться дышать однажды, заставлял это делать, когда у меня самой сил не оставалось. Мужчина, который показал мне, что значит быть защищенной, обласканной, любимой. И что это такое – когда тебя не бросают в тяжелую минуту. Что не нужно все время оглядываться и бояться упасть, потому что он всегда подхватит. Не на словах, на деле.
Да, однажды он причинил мне боль. Но все изменилось. Наверное, я никогда не смогу до конца понять, чего ему стоило это радикальное изменение в жизни, а он никогда сам не расскажет.
Потому что сейчас передо мной все тот же Мусса – страстный и неуемный любовник, острый на язык и, кажется, временами беспечный ездок. Но при этом и совершенно другой. Суровый, обстоятельный во всем, за что берется, ничего не упускающий, даже мелочей. Мне иногда кажется, что он читает мои мысли и выполняет желания раньше, чем я могу их сформулировать. И его взгляд всегда на мне.
Часто, проснувшись, я смотрю на него спящего и думаю, заслужила ли я его? И просто молюсь, чтобы так все и оставалось. Мне не нужно лучшего, у меня все есть.
Спасибо тебе, Господи!