Элоди закрыла глаза и тихо всхлипнула.
– Как бы я хотела, чтобы все это было правдой. Чтобы у нас мог быть шанс. Ты даже представить себе не можешь. Я давно не злюсь на тебя и не держу обиды: по сравнению с тем, что сейчас творится в моей жизни, это совершенно незначительно. Но, к сожалению, все это только фантазии, Мусса. Уходи, пожалуйста. Не искушай меня тем, чего быть не может.
Элоди попыталась освободиться, но Мусса только крепче обнял ее.
– Нет! Я сказал, что больше не уйду и тебя не отпущу. Мы теперь вместе, Элоди.
– Это не так.
– Это именно так! И никак по-другому! Если понадобится, я унесу тебя отсюда на руках и буду держать в плену, пока ты не согласишься с тем, что я прав, и для нас обоих больше нет никаких в жизни вариантов – только быть вместе.
– Мусса, прошу, будь реалистом. Я сейчас не в том положении, чтобы играть в игры.
– Никаких больше игр. Никаких больше недомолвок и зависаний посредине, Элоди. Я готов зайти так далеко, как только готова ты.
– Опомнись, Мусса. Ты хотя бы представляешь, что ждет меня? Ты хочешь быть рядом со мной, с такой, как я сейчас? Думаю, очень вряд ли ты бы захотел увидеть меня без одежды. А дальше может быть только хуже. Намного хуже. Тебе только кажется, что ты готов. На самом деле это не так. А думаешь, я смогу вынести, если ты в один прекрасный день решишь, что для тебя все это уже чересчур?
– Если ты не испытаешь, на что я готов, то так и не узнаешь, Элоди.
– Зачем тебе я, Мусса? Если ты просто решил остепениться, то оглянись вокруг! В мире столько здоровых женщин, которые смогут полюбить тебя, если ты им это позволишь. С ними ты сможешь радоваться каждому дню, они смогут родить тебе детей…
– Замолчи, Элоди! Мне плевать, сколько вокруг других, люблю-то я тебя! – выкрикнул Мусса, и несколько прохожих оглянулись на них.
– Что?
– Что слышала. Я люблю тебя. Люблю. Тебя. Люблюююю! Так достаточно понятно?
Элоди вырвалась и попятилась, и в ее глазах блеснули слезы.
– Нет. Это не то, что ты чувствуешь, – упрямо дернула головой она.
– Именно то, Элоди. И поверь, что я ни с чем это не могу перепутать. Потому как испытываю это впервые и молчать об этом не собираюсь.
Элоди смотрела себе под ноги и молчала, а Мусса ждал, давая ей время.
– Мусса, даже если и так, то не забыл ли ты, что я не одна?
– Ты о Валюшке? Вот уж поверь, о ней захочешь – не забудешь. Я же сказал тебе, что готов. Не буду врать – боюсь до усрачки. Я и ребенок… это, сама понимаешь, нечто мало совместимое. Но если ты будешь направлять меня, а Валюша проявит ко мне капельку снисхождения, то, может быть, из меня и выйдет толк.