Я села на песок, пытаясь переварить услышанное.
— Это звучит… невероятно! Но если проклятые находятся в другой реальности, то как они проникают к нам? Все знают, что уже много лет маги защищают Пятиземелье от тьмы! А по-твоему выходит, что никакой войны нет?
— Война есть, — он тоже сел и посмотрел на море. — Она продолжается уже несколько веков, Лея. Все дело в том, что реальности светлых и темных проникают друг в друга, конфликтуют. Ледяной полог — это граница, которая наиболее часто соприкасается гранями с вашим миром. Такое противостояние не может длиться вечно, однажды один мир вытеснит или поглотит другой.
Я задумалась.
— Разные реальности… Это звучит… сказочно.
— Реальностей много, — Шариссар пожал плечами. — Но стабильных — единицы. И из них еще меньше пригодных для жизни.
И тут я наконец поняла, что меня царапало в его словах.
— Ты сказал «мы называем Ледяной полог», — тихо произнесла я. — Мы. Не они.
Шариссар повернул голову.
— Я ведь спросил, готова ли ты к ответам, — спокойно сказал он.
А я уставилась в его глаза. Черно-синие, словно звездное небо. Словно бархат, усыпанный сверкающими бриллиантами. Словно синее пламя. Такие глаза не спутать ни с какими другими, я и сама видела такие в зеркале. Вернее, один…
Глаза проклятого.
Пискнув, я вскочила и отпрыгнула в сторону. Шариссар посмотрел с насмешкой.
— Бегать за тобой по берегу я не собираюсь, Лея.
— Ты… ты… ты Темный! — выдохнула я.
— Ты тоже, — он снова уставился на море. — По крайней мере, частично.
Я сжала кулаки, рассматривая его спину. Шариссар подобрал камушек и бросил в воду. Тот проскакал по морской глади и затонул с тихим бульканьем.
— Реальности соприкасаются и порой темные и светлые встречаются, Лея. И у них рождаются дети. Такие, как ты.
Подумав, я снова села с ним рядом.
— Значит, тот хрустальный замок… Это ведь мир темных, да?
— Да. Это дворец королевы тьмы, Лея. Таких, как ты, мы называем ходящими сквозь грани. Это очень редкое качество, я знал лишь одного человека с такой способностью… В тебе есть кровь Темных, поэтому даже наши защитные контуры тебя не останавливают. Как ты это делаешь?
— Через отражения, — я поковыряла пальцем песок. — Только у меня это перестало получаться, как только мы прибыли на Риф.
— Дело не в Рифе, а в том, что реальности смещаются. Раз в сто лет происходит пик соприкосновения наших миров. Это время прихода на землю Отражения Света и Тьмы.
— Ты уже упоминал о нем, — я посмотрела в лицо Шариссара и отвернулась. Все-таки трудно смотреть в глаза проклятого без страха. — И сказал, что это одна из девушек!