Маэстро Дижон торжественно откинулся на спинку кресла, явно довольный собой.
Его витиеватая логика, основанная на смеси верований, мифов, литературных преданий и собственных умозаключений, действительно произвела впечатление на отца Лукаса, который никак не ожидал от своего брата таких глубоких и, главное, оригинальных исследований.
– Похоже, брат, это тебе надо было становиться служителем культа. Ведь ты сейчас, прямо у меня на глазах, излагаешь основы собственной религии! А я бы, наверное, мог стать неплохим воином, хоть я и младше тебя…
– На два часа! – удовлетворенно засмеялся Филипп. Ему, конечно, польстило впечатление, произведенное на брата. И, вдохновленный этим, он продолжил:
– Римляне и дальше развивали тему боевого духа. В дальнейшем этот дух приобрел у них латинское название. Как, впрочем, и все остальное. Троянцы стали римлянами, Арес – Марсом, а арете трансформировалось в виртус…
– Виртус? Я знаю это слово по средневековым манускриптам.
– Конечно! Это словечко пережило не один век! Оно, кстати, и в современных языках хорошо известно. Только с немного другими значениями…
– Какими же?
– Ты мне лучше сначала скажи, что оно в твоих средневековых манускриптах означало?
Отец Лукас на минуту задумался. Почему-то в этот момент ему вспомнился священник из Ватикана с учебником фехтования… Возможно, потому, что сейчас его брат выглядел так же нелепо: фехтмейстер высокого класса, интересующийся терминологией религиозных трактатов.
– Если я не ошибаюсь, в эпоху Средневековья слово «виртус» имело четыре значения: «сила», «красота», «добродетель» и «виртуозность».
– Ну вот, – обрадовался Филипп, – так я и предполагал! Хотя кое-что изменилось… Красота! Красота в фехтовании – это техника. А ты, заметь, только что ответил на собственный вопрос о современном значении. Одно из них – виртуозность. И, кстати, применяется часто именно к нашему искусству.
– Да, я заметил, – улыбнулся отец Лукас.
– Ну вот, а в римской Античности арете именовался на латинский лад виртусом и означал, если быть точным, – доблесть и добродетель. Как хочешь, так и понимай, но античные авторитеты ставили виртус на первое место в деле воспитания настоящего бойца.
Филипп Дижон так воодушевился собственным рассказом, что, наверное, мог бы еще очень долго излагать свои теории отцу Лукасу. Тем более что тот слушал чрезвычайно внимательно и даже что-то пытался записывать в небольшой блокнот. Но в этот момент в ресторан вбежал один из младших учеников школы с известием, что маэстро Дижона дожидается в школе какой-то итальянский сеньор.