– Самый настоящий бар, – похвалил Квин.
– Это еще не все. Организовал и кафе при солярии.
– Из-за этого ты вернулся сюда?
– Нет, – сказал Люк. – Просто люблю хороший заработок и приятную работу.
Люк усмехнулся. Эта усмешка напомнила Квину Люка-школьника, его убежденность в том, что он добьется большего успеха, чем другие. Люк всегда полагал, что парни, подобные Квину, Уэсли и Буму, будут оплачивать бензин на его автозаправке. Но разве можно не уважать парня, который возвращается, чтобы занять место отца, единственного приличного врача в городе, организовавшего клинику для бедных, в то время как он мог жить в Джексоне или Мемфисе либо остаться в Новом Орлеане, где учился в медицинском колледже.
– Как мама?
– Прекрасно, – отозвался Люк. – Они с твоей мамой отличные подруги, обе вдовы и так далее.
– Моя мать не вдова, – возразил Квин. – Она просто говорит, что отец умер.
– Ты не шутишь?
– Увы, это печальная истина, – подтвердил Квин. – Она занимается этим с тех пор, как мне стукнуло двенадцать.
– Что с ним случилось?
– Не знаю и не хочу знать.
– Помню, как все ребята заглядывались на него, – мечтательно произнес Люк. – Я имею в виду время, когда он привез с собой ту актрису и они участвовали в рождественском параде. Как ее звали? Она выступала в комедийном шоу вместе с Бертом Рейнольдсом. У нее были большие сиськи.
– Это не было особенно радостным событием в доме Колсонов.
Люк перегнулся через стойку, подзывая барменшу-коротышку. Проигрыватель затарахтел и остановился. Затем он стал с шипением проигрывать другую виниловую пластинку. На этот раз Пэтси Клайн исполняла песню «Прогулка после полуночи». Ритм мелодии перенес Квина в прошлое. Он вспомнил Анну Ли и себя на футбольном поле, совершенно голых. Они целовались, когда фары машины ее отца осветили его сзади.
– Квин? – позвал Люк, передавая ему кружку свежего пива. – Держи.
– Благодарю.
Люк похлопал Квина по спине и сказал, как он был огорчен и как уважал его дядю. Сообщил, что в прошлом году ходил охотиться вместе с дядей на перепелов и даже немного порыбачил с ним прошлым летом. Сказал, что никогда не замечал у дяди признаков депрессии.
– Он их скрывал. Твой дядя вел себя отлично.
– Может, у него была какая-нибудь болезнь?
– Не замечал этого.
– Разве ты не врач?
– Мне неплохо удается и работа следователя, – констатировал Люк. – Но это не то же самое.
– Ты находишь странным его смертельный выстрел?
– Ты имеешь в виду рану? – Люк покачал головой и отпил немного виски.
– Лили сказала, что входное пулевое отверстие не имеет значения.
– Имеет, если ты пьян до такой степени.