Впереди на значительном расстоянии от машины шла одинокая фигура. Человек был одет в старый армейский китель и потрепанные брюки, заправленные в ботинки-дезерты. Догнав его, Квин сбавил скорость и посигналил. Человек обернулся.
Это был Бум Кимбро.
– Садись, – пригласил Квин. Зажав в зубах сигару, он потянулся и открыл дверцу со стороны пассажирского сиденья. – Куда направляешься?
Бум неопределенно пожал плечами.
– Ты идешь к нам обедать, – твердо сказал Квин. – Неужели собираешься оставить меня один на один с религиозными друзьями моей мамы?
Бум улыбнулся. Квин вел машину так же, как в то время, когда они вместе ездили в школу, стараясь, чтобы дорожная полиция не застала их врасплох. Они знали каждую проселочную дорогу в округе.
– Помнишь, как мы обогнали помощника шерифа, старика Фрэнка? Интересно, как он сейчас.
– Он умер.
– Он напоминал мне Барни Файфа.
– А ты куда ездил? – спросил Бум.
Квин рассказал ему о встрече с дядей Вэном, о шлюхе на автостоянке, поездке в Брюс и о беременной девушке в придорожном ресторане.
– Ты уверен, что это был тот самый парень?
– В противном случае я сломал запястье другого парня.
– Ты любишь драться, Квин.
– Это был он.
– Как выглядел другой? Тот, что был с девчонкой.
Квин перечислил ряд признаков: мускулистая фигура, бритая голова, гнилые зубы и револьвер 45-го калибра.
– И у него была татуировка с трилистником на шее. Должно быть, это ирландец, – добавил он.
– Либо он из Арийского братства.
– Это их символ?
– Да. Позаимствовали «знак мира».
– Узнаешь кого-нибудь?
Бум кивнул, удобнее распределяя на сиденье свой большой вес. Он подался вперед, чтобы отодвинуть кресло, потянул левой рукой ремень безопасности.
– Этого ублюдка зовут Говри. Его люди прибыли сюда примерно два года назад. О нем идет дурная слава. Обосновался в Мемфисе, распространяет наркотики по всему округу, убирает всех, кто становится на его пути.
– Как ты думаешь, почему Уэсли не сообщил мне об этом?
– Потому что набрался немного ума, – ответил Бум. – И знает тебя.
– Какая роль во всем этом Джонни Стэга?
– Опять двадцать пять! – воскликнул Бум. – Брось это, Квин. Лучше всего забыть об этом.
Он ее ударил. Это не удивило Лену, после того как она плюнула в лицо этому человеку. Удивило же ее то, что он передал ей пачку банкнотов по двадцать долларов и предложил смыться. Он взял ее туда, где жил сам, где жили все они. Она узнала, что его зовут Говри. У нее не было уверенности, имя это, фамилия или кличка. Вместе со своими парнями он владел пятью трейлерами, спрятанными в большом овраге у проселочной дороги к северу от Иерихона. Он сообщил ей, что они планируют вскоре вызволить Чарли из тюрьмы, – Лене все еще было непривычно, что эти люди называют ее парня Чарли, а иногда Слим. Они обещали заботиться о ней, если она не будет трепыхаться. Они составляли семью Чарли и, раз он внедрил в нее свое проклятое семя, стали семьей и для Лены. Взбучку она получила, когда впала в истерику. Сказала, что останется сидеть в машине. Говри же просто тронулся с места, поехал вокруг площади и выехал прямо на главную дорогу к северу. Она схватилась за ручку тормоза этого черного «камаро» и далее почувствовала, будто ее лягнул мул.