– Мне плевать на это!
– Пусть так, – согласился врач.
– Ты мерзкий ублюдок.
– Возьми мою руку и жми так, словно хочешь ее сломать, – предложил врач. – И называй меня Люк.
– Я раздавлю тебе кости, Люк, как скорлупу ореха.
Боль снова вернулась к ней. Эти прыщавые девчонки держали ее с таким усердием, словно понимали что-то, словно обладали познаниями, которые позволяли им находиться здесь. Но эти девчонки лежали бы сейчас на спине, а их широко раздвинутые ноги были бы готовы оторваться, будь у Говри меньше ума. Этот парень был умнее Джоди, Чарли Бута, который сейчас в заключении. В тюрьме. Ей припомнилась широкая улыбка на его лице: «Я еще не закончил, детка».
Не закончил он, дьявол!
– Не режь меня! Я не рыба, черт возьми, не режь меня!
Лена напряглась сильно и надолго. Она дышала, дышала и дышала, поскольку все вокруг говорили об этом. Дыши, дыши, дыши.
– Черт, я дышу, и мне все равно больно.
Затем боль отступила, и Лена подумала, что ее сердце и внутренности лопнули. Ни одышки, ни потуг, ни боли. Может, она умерла?!
– Еще раз, – потребовал Люк. – Ну, давай же!
– Я уже сделала это.
– Тужься!
Черт знает какая боль, но она стала различать лицо доктора. Этакий герой мыльной оперы, чисто одетый, с ясной улыбкой. Он не похож на тех крыс, которые шныряют в сарае у холма. Не похож на Джоди. Две тупые девчонки ворковали о чем-то, что было в руке одной из них. Она не видела этого, но вещь доставляла обеим большое удовольствие. Какая адская боль!
Лена попыталась вытянуться в постели. Ноги стали скользкими, тело как будто наполнилось воздухом.
– Умираю. Все разрывается внутри.
Она стояла в одиночестве на холме и смотрела вниз, в долину, где ветер колыхал стебли кукурузы и подсолнуха. На холмах лежал снег, мужчина без глаз держал ее руку. Из ее ушей в такт сердцебиению выплескивалась кровь. Когда Лена открыла глаза, тело показалось ей полым, мир возвращался в поле зрения.
– Хочешь подержать ее? – спросил доктор.
– Что? Что подержать?
– Свою дочь, – пояснил он.
Лена увидела его профиль, когда он повернулся и передал ей младенца, завернутого в полотенце с изображениями пивных бутылок и мексиканских шляп.
– Ненавижу тебя, Чарли Бут, – произнесла она, закрыв и открыв глаза. – Ненавижу тебя.
– Нам нужно вызволить тебя отсюда, – прошептал ей врач на ухо, чтобы две дурочки не могли его услышать.
Квин наблюдал, как Люк вышел из трейлера, стирая кровь с рук кухонным полотенцем, и заговорил на холоде с Говри. Слушая доктора, Говри докурил сигарету и выбросил ее. Он схватил Люка за руку и прикрикнул на него.