— Чего ты дрожишь? — Зарычал Тихо. — Мои люди мертвы и только мы на ногах! Твори свое колдовство, псайкер, иначе ты мне бесполезен.
Отвлеченный, всего лишь на мгновение, брат-капитан пропустил приближение тупого молота из жирной плоти. Мясистая кувалда ударила его в голову, Штель застыл как вкопанный, глядя, как Тихо отлетел в сторону, словно отброшенная тряпка. Воин Кровавых Ангелов выбил кускок стальной плиты и с громким лязгом помятого металла рухнул на палубу.
Штель бросился к нему, в нем росла паника. Тихо был единственным, кто мог защитить его от того, что он выпустил на Орилане, без Кровавого Ангела, у него не было ничего, ни брони, ни защиты…
— Капитан! — Рамиус тряс Космодесантника, но Тихо не отвечал. Воин оставался неподвижным, но его грудь все еще поднималась и опускалась в неглубоком дыхании. Значит без сознания, но все еще живой. Он увидел, что комби-оружие Тихо валяется на полу и сделал полшага к нему. Мысль о том, чтоб взять его самому умерла в его разуме, оружие было настолько массивным, что он никогда бы не смог его поднять.
Холодный страх и покалывающий адреналин заполнили тело Штеля. Он огляделся в поисках возможности сбежать и вместо этого обнаружил выводок мерцающих глаз, смотрящих на него с вершины деформированных башен. Оно медленно и неуклонно тянуло к нему руки. Волнообразные конечности блуждали вокруг него, незаинтересованно стуча по броне Тихо, царапая пол. Рамису видел, что они были сделаны из человеческой плоти, он увидел татуировку серфа, на одной удлиненной, ударной руке.
— Человек, — сказал демон, голос разносился эхом, отголоском своего отдаленного хозяина, — что ты теперь будешь делать?
Через огромную необозримость, Малфаллакс управлял теневой тварью, как марионеткой, разговаривая с ним, через нее.
— Если страх это все, что у тебя есть, тогда твоя жизнь закончится здесь. Если нет…
У Рамиуса появилось внезапное впечатление, что ему что-то предлагают.
— Я боюсь, — сказал Штель вслух, — но я более жаждущий, чем напуганный. Жаждущий знаний.
Мрачный смех загудел в дрожащих стенах.
— Какая жадность. Ваш вид практически бездонный сосуд для нее.
Часть из грозди глаз отделились от огромной массы, превращаясь в тонкую тень, и спустились вниз, к нему.
— Путь разветвляется перед тобой, Штель. Отринь меня и умри или прими мое благословение и иди по Пути Перемен.
Когда Рамиус замешкался, тень застыла перед ним, обретая смутные очертания человека.
— Ты хочешь знать, не так ли?
Вопрос заставил его рот наполниться слюной.
— Нет лучше путей, чем тот, который я предлагаю. Прими его, и твой разум будет открыт для зрелищ, о которых ты даже и не мечтал.