Интересно, что собиралась делать дальше Холли. В своем письме она сказала, что собирается «довести начатое до конца». Больше ничего. И сейчас она даже не обмолвилась о планах на будущее.
Лукас был рад, что смог попросить у нее прощения, хотя прошло целых двенадцать лет. Правда, он не очень сожалел о том, что тогда случилось.
Он мог высадить Холли у входной двери, но ему не хотелось прощаться с ней. Его чувства к Холли никуда не делись, но сейчас все было по-другому. Она больше не принадлежала Мэтту.
– Нам нужно поговорить насчет твоего письма.
– Зачем?
– Мне бы хотелось немного больше узнать о школе и о том, что собираются сделать с нашей лодкой.
– Я попрошу преподобного отца Моррисона прислать тебе брошюру о нашей школе.
– Но я хочу поговорить об этом с тобой.
– Когда?
– Может, прямо сейчас?
Лукас думал, что Холли откажется и найдет какую-нибудь причину, чтобы избежать разговора с ним. Она могла бы сказать, что ей нужно принять душ и переодеться, или еще что-нибудь в этом роде.
– Думаю, тогда тебе лучше подняться, – задумавшись на секунду, ответила она.
Они молча поднялись в лифте в ее квартиру.
– Мне нужно принять душ. Можешь полистать журналы, они на столике в гостиной. У меня есть чай и кофе.
– Я разберусь.
На столе в кухне лежала стопка профессионально сделанных рекламных объявлений. В них шла речь о продаже квартиры. Ее квартиры.
– Ты переезжаешь?
– Да. В августе, – ответила она, направляясь в ванную.
– Нашла что-нибудь поинтереснее?
– Нет. Я уезжаю.
– Уезжаешь? Из города?
– Из страны, – впервые за этот день искренне улыбнулась Холли. – Я собираюсь присоединиться к Корпусу мира.
– Ты шутишь? – изумленно посмотрел на нее Лукас.
– Ты думаешь, у меня не получится? – На ее лице было написано возмущение. – По-твоему, я недостаточно выносливая?
– Конечно, ты справишься. Просто… Твое место здесь, – запротестовал он. – Ты всегда здесь жила.
Ее улыбка погасла.
– Думаю, слово «всегда» уже можно убрать из моего словаря.
– Значит, ты уезжаешь из-за Мэтта? А тебе не кажется, что это немного радикально?
– Смерть – вот что радикально, – с иронией ответила Холли.
– Да, но… Ведь его смерть – случайность.
– Я знаю!
– Я знаю, что ты знаешь. Просто… Я удивлен, вот и все. Мне казалось, ты любишь свою работу.
– Почему ты так думаешь?
– Мэтт всегда говорил это. Он считал, что ты превосходно справляешься со своими обязанностями, и дети любят тебя. – Каждый раз, когда они встречались, большую часть времени Мэтт говорил о своей жене.
Лукас твердил себе, что ему не хочется слушать об этом, но он никогда не менял тему разговора и на самом деле ловил каждое слово своего друга.