По стенам вилась изящная вязь – стихотворение Джона Мейсфилда «Морская лихорадка», написанное тонким витиеватым почерком. Делая художнику заказ, Клэр волновалась, что ее идею сочтут избитой, однако удовольствие на лицах посетителей, читающих за едой известные строки, было очевидным.
Пуститься в море должен я, и все, что нужно мне —
Корабль, ведомый картой звезд, с волной наедине,
Шум парусов и ветра свист, штурвала вес в руках,
Седой туман и тусклый свет на серых облаках
[2].
Очень выразительное стихотворение, точно передающее дух Пеннфлита. В других украшениях обеденный зал «Приюта у моря» не нуждался.
Когда Клэр вместе с Парфиттами уселась за столик – лучший столик в ресторане, возле застекленных дверей, выходящих на террасу и сейчас закрытых по случаю вечерней прохлады, – ее замутило. Господи, как она будет есть?
– Превосходно! – заявил Тревор, устраиваясь напротив. – Превосходно, как всегда. Должен сказать, Клэр, мы с Моникой часто едим в ресторанах. Часто! Но до сих пор не нашли места, которое смогло бы затмить «Приют у моря». Здесь приветливо, здесь стильно – словом, все как надо. А такого непросто добиться, уж я-то знаю.
– Гордон Рамзи, – сказала Моника. – Вот у кого всегда все как надо.
– Да, конечно. Но Рамзи – совсем другая весовая категория.
– Это не значит, что мы не можем составить ему конкуренцию, – заметил Лука, отодвигая для Моники стул. – Метить надо высоко.
– Мне нравится твой подход. – Тревор поднял указательный палец. – Правильно, метить надо высоко.
Клэр подавила улыбку – Лука, льющий елей, выглядел забавно и противоестественно.
– Я вот что хочу сказать, – продолжил Тревор. – Мы очень гордимся тем, что являемся частью «Приюта». – Его отвлекло появление официанта с шампанским. – Как раз вовремя! – радостно воскликнул мистер Парфитт. – Надо же, наше любимое. Откуда вы узнали?
Клэр скромно пожала плечами. Не признаваться же в том, что она просто подсмотрела в счете, какое вино Парфитты заказывали в прошлый приезд. Несмотря на его богатый жизненный опыт, Тревору оказалось очень легко польстить. Подошел еще один официант и торжественно водрузил на стол серебряное блюдо, на котором поверх льда лежало две дюжины прекраснейших мясистых устриц.
Моника забеспокоилась.
– Устрицы? – с тревогой спросила она.
– Обязательно попробуй, – откликнулся Лука. – Пища богов. Свежайшие, из моря прямо на стол. Ничего лучше быть не может, Моника.
Клэр с удовольствием наблюдала, как он взял устрицу, поднес к губам, запрокинул голову, глотнул. Затем выбрал моллюска для Моники.
– Съешь хоть одну. Тебя не пустят в рай, если ты ни разу в жизни не попробуешь устрицу. Это – квинтэссенция моря.