Батя помолчал. Он вообще не любил тараторить. А в случае серьезного разговора его речь становилась особенно неторопливой. Каждое слово – тщательно взвешенным.
– Ну и неизбежные стычки с аборигенами, безопасность гражданских – вот это то, чем я занимался всю жизнь. Если верить историкам, многие местные племена весьма воинственны. Проштудировал я тут кое-какую литературку… Тот же Лоренсу-Маркиш уничтожали чуть не под корень несколько раз, несмотря на огнестрельное оружие португальцев.
Я с сомнением посмотрел на него. Все-таки я никогда не руководил большим количеством людей и опыта подобного не имею. Вот сунуть свою собственную задницу в какие-нибудь проблемы – это ко мне. Я в сомнении исконно русским жестом полез в «потылицу». Отец тем временем уже увереннее продолжил сваливать на меня всю ответственность:
– А общее руководство – на тебе. Значит, и подбирать команду следует под СЕБЯ. Из тех, кому ТЫ станешь доверять, и с кем ТЕБЕ работать. Так что решай – принимать этого человека или нет. Самого главного я ему не сказал. Точнее не открыл. О существовании некоей тайны он знает, но без конкретики. И согласился он на встречу с тобой только потому, что хорошо меня знает, уж больно давно мы знакомы. И верит, что к предательству склонять его не стану, да и на ЦРУ с Моссадом не работаю.
Когда он говорил таким тоном, спорить было бесполезно. Ну, по крайней мере, сразу. Я и не стал, но непременно собирался вернуться к этой теме снова. Никогда не любил взваливать на себя ответственность за других людей.
На встречу с возможным начальником нашей «контрразведки» мы первым делом и поехали. Дядька, представленный Николаем Васильевичем Смуровым, оказался далеко не молод, с эдакой хитринкой в глазах на типично крестьянской физиономии. Внешность, как это обычно и бывает у сотрудников столь специфичного учреждения, оказалась обманчивой. Как пояснил мне перед этой встречей отец, Смуров в советские времена служил в Пятом управлении КГБ, занимался борьбой с терроризмом. А конкретно – в девятом отделе, задачей которого было проведение агентурно-оперативных мероприятий по вскрытию антисоветской деятельности. Короче говоря, контрразведка. Только противников побольше, а сами они помельче, чем пресловутое ЦРУ.
Во время чисток после развала Союза пережил все чистки, даже оказался в рядах ФСБ. Вот только прижиться в новой структуре не смог и через несколько лет, как только позволила выслуга, ушел на пенсию в майорском звании. В общем, такой старый, битый жизнью волк, умудренный опытом и украшенный обманчиво-благородной сединой.