Нэт смотрела на него так долго, что Додж подумал, что подарок ей не понравился. Затем он подумал, что его и правда стошнит. Это ожерелье стоило ему три полных смены на работе, которые он провел, раскладывая товары по полкам.
– Если ты хочешь его вернуть… – начал было он, но она подняла на него глаза, и Додж увидел, что она плачет.
– Он такой красивый, – сказала Нэт. – Мне очень нравится. – И прежде чем он успел осознать происходящее, она потянулась к нему, наклонила его голову к себе и поцеловал. На ее губах был привкус соли и текилы.
Когда она отстранилась, Додж почувствовал головокружение. Он и раньше целовал девушек, но это было не так. Обычно он зацикливался на том, что он делает, не давит ли он слишком сильно или, наоборот, слишком слабо. Но с Нэт он забыл обо всем. Он даже почти не дышал, и теперь перед его глазами прыгали темные пятна.
– Послушай! – выпалил он. – Я хочу, чтобы ты знала, что наш уговор все еще в силе. Если я выиграю, разумеется. Ты по-прежнему можешь претендовать на свою долю.
Нэт вдруг застыла, как от удара. Какое-то мгновение она стояла неподвижно. Потом сунула коробку с украшением Доджу.
– Я не могу его взять, – сказала она. – Не могу принять твой подарок.
У Доджа было такое ощущение, будто он только что проглотил шар для боулинга.
– Почему?
– Потому что я его не хочу, – сказала она и силой вложила коробку ему в руки. – Мы не вместе, ясно? То есть ты мне нравишься и все такое, но… я встречаюсь с другим парнем. Это неправильно.
Холод, холод проходит по всему телу. Додж замерз, смутился и разозлился. Он чувствовал, что он не в себе и что говорит не своим голосом, когда услышал себя:
– Кто он?
Нэт отвернулась от него.
– Это неважно, – ответила она. – Ты его не знаешь.
– Мы с тобой целовались, – сказал он. – Мы с тобой целовались, и я подумал…
Она покачала головой, по-прежнему избегая его взгляда.
– Это все было из-за игры, ясно? Я хотела, чтобы ты помог мне выиграть. Вот и все.
Додж снова заговорил будто бы чужим голосом:
– Я тебе не верю. – его слова прозвучали слабо и незначительно.
Натали продолжала говорить, будто бы Доджа не было рядом:
– Но мне уже не нужна Паника. Не нужен ты. Не нужна Хезер. Кевин говорит, что у меня есть потенциал и камера меня любит. Он говорит, что…
– Кевин? – В голове у Доджа что-то щелкнуло. – Этот кусок дерьма, которого ты встретила в торговом центре?
– Он не кусок дерьма. – Теперь она повернулась к нему лицом. Ее трясло. Ее кулаки были сжаты, а глаза блестели, щеки были мокры от слез, и это разбило Доджу сердце. Он все еще хотел поцеловать ее. Он ненавидел ее. – Он работает в театре, и он верит в меня. Он сказал, что поможет мне…