— Мне так хочется скорее ее увидеть, — сказала она. — Мама, мы недолго будем тебя стеснять. Тошан рвется в свой дом на берегу Перибонки, а я не хочу пропустить роды Шарлотты Я рассчитывала привезти ей пеленки и вещи Констана. Увы! Все сгорело.
— Я знаю, — пробормотала Лора.
Дети устроили веселую возню на чердаке под надзором Мадлен, которая решила обустроить это неиспользуемое помещение. Луи старался больше всех, стремясь загладить свою вину.
Когда вернулся Тошан, его встретили с энтузиазмом.
— Папа, я испекла пирог! — доложила Мари-Нутта. — Чай горячий, а ужин скоро будет готов.
— Мы постелили тебе и маме в бывшей комнате Шарлотты, — уточнила Лоранс. — А мы с Кионой и Нуттой ляжем в комнате напротив.
— А я наколол дров и освободил чердак от хлама, — сказал Мукки. — Мы будем там спать с Луи. Так у Мадлен будет своя комната. А еще я соорудил кроватку для Констана.
— Ну что ж, вы все молодцы, — похвалил их отец, пристально глядя на Эрмин. — Я проголодался.
— Полиция приезжала? — спросила Лора.
— Да, они забрали тело и попытаются его идентифицировать. Но это действительно был поджог. Один из полицейских обнаружил бидон с бензином среди мусора в подвале.
Тошан раскурил сигарету и сел за стол. Он добавил серьезным тоном:
— Мне очень жаль, Лора. Теперь нам остается выяснить, кто ненавидел вас до такой степени.
Атмосфера снова стала тяжелой. Смех и разговоры затихли, словно развеянные новостью. Киона незаметно вышла на улицу через дверь кухонной подсобки. Она прошла по заросшему травой саду и прислонилась к стволу яблони. Там она закрыла глаза, дрожа от возбуждения.
«Я хочу знать, кто эта женщина! — попросила она. — Мама, помоги мне! Почему я не могу видеть то, что хочу? Почему?»
Ответом ей были только дыхание ветра и шум водопада.
Валь-Жальбер, два дня спустя, среда, 24 июля 1946 года
Жослин покачивался в старом плетеном кресле-качалке, которое Шарлотта взяла у своего брата, когда переселилась в Маленький рай. Эрмин заботливо положила на сиденье мягкие полушки, чтобы создать отцу наиболее комфортные условия.
— Катастрофа! — воскликнул он в третий раз. — Моя бедная Лора, почему ты не посоветовалась со мной по поводу своих вложений на бирже? Женщины в этом ничего не понимают. Ты считала себя умнее всех, и в результате мы оказались в нищете!
— Замолчи, Жосс! — холодно рявкнула Лора. — Ты никогда ничего не смыслил в финансах. Легко критиковать, сидя у меня на шее!
— Я не собирался этого делать, — возразил он. — И не вздумай спорить. Когда мы снова встретились, почти накануне твоей свадьбы с этим Хансом Цале, я тебе сразу сказал, насколько меня беспокоит эта ситуация.