— Я сейчас вернусь, Мирей. На улице какой-то шум. Наверное, Мукки с Тошаном пришли обедать. Они чинили перегородку в конюшне.
Пройдя на кухню, она с удивлением увидела начальника полиции Роберваля в сопровождении полицейского в форме.
— Здравствуйте, господа, — немного смущенно поздоровалась она.
В следующую секунду в дом вошел ее муж, в клетчатой рубашке, весь озаренный солнечным светом. Он снял свою соломенную шляпу и закурил. Выглядел он взволнованным.
— Господа, — сказал Жослин, — садитесь, прошу вас. Вы хотите нам что-то сообщить?
— Совершенно верно, месье Шарден, — кивнув, ответил полицейский. — Я позволил себе сначала рассказать все месье Дельбо, поскольку это касается его.
— Каким образом это его касается? — встревожилась Лора.
— Дело в том, что речь идет об Амели Трамбле. Одна соседка узнала ее обувь, почти не пострадавшую в огне. К тому же эта женщина утверждает, что мадам Трамбле покинула свой дом три дня назад и больше не появлялась. Исследование зубов погибшей подтвердило наши подозрения: дантист Роберваля очень хорошо помнил эту пациентку. Мы часто обращаемся к нему за помощью при опознании тел. Поскольку у нас имеется дело о нападении Амели Трамбле на месье Дельбо шесть лет назад, все сошлось. Но тогда он не стал подавать заявления.
— Амели Трамбле! — повторила Эрмин. — Господи, я прекрасно ее помню! Врачи, приехавшие в тот вечер, признали, что она находилась в состоянии аффекта, вызванного смертью ее сына, Поля Трамбле.
— Эта ненормальная чуть не убила Тошана и могла ранить тебя, дочка, — мрачно произнес Жослин. — Значит, это она нас разорила.
Лора побледнела. Она оперлась на спинку стула, приоткрыв рот.
— Амели, мать Поля Трамбле, этого ничтожного типа, который похитил моего малыша Луи, — возмутилась она. — Как же мстительна эта особа! Господи, надо было сгноить ее в тюрьме!
Эрмин с недоумением заметила, что руки ее матери дрожат. Подобная впечатлительность была для той нехарактерна.
— Черт возьми! — не сдержался Жослин. — Зачем она это сделала? Мы же все могли сгореть! Тем более что ты регулярно высылала ей деньги, Лора. Поначалу я даже упрекал тебя в этом. Я считал, что эта женщина очень опасна. Я до сих пор помню, как сна направила револьвер на Тошана и Эрмин в конце ее выступления.
Для молодой певицы эта сцена тоже не утратила своей ужасающей четкости. «Помню, я была на седьмом небе от счастья. Я доставила радость своей публике, по большей части состоящей из пациентов больницы, и мне аплодировали. Потом я заметила в толпе Киону, хотя ее не должно было там быть. Она, а точнее ее образ переместился в пространстве, чтобы предупредить меня. Я испугалась, и Тошан поднялся ко мне на эстраду. Почти тут же появилась эта женщина, крича ужасные вещи о моем муже, называя его убийцей… Если бы не доктор, который у спел отвести дуло в сторону, я, возможно, была бы сейчас вдовой».