д) Драматизация повествования, то есть такой способ изображения, при котором повествователь уподобляется драматургу: он отказывается от комментария, предоставляя слово самим героям. Знаменитый образец драматизированного повествования – сцена свидания Эммы и Родольфа на сельскохозяйственной выставке, где Флобер сопрягает реплики городских чиновников, награждающих отличившихся земледельцев и животноводов, и реплики обольщающего Эмму Родольфа. Так Флобер разоблачает пошлость и подлость Родольфа, при этом не использовав «ни единого слова от автора». Приведем фрагмент сцены.
«… Он [Родольф] пристально, в упор смотрел на Эмму. Она различала в его глазах золотые лучики вокруг черных зрачков, ощущала запах помады от его волос. И ее охватывало томление… <…>
Советник говорил:
– Добивайтесь! Не сдавайтесь!.. Обратите особое внимание на плодородность почвы, на качество удобрений, на улучшение пород лошадей, коров, овец, свиней! <…>
А <…> Родольф доказывал Эмме, что всякое неодолимое влечение уходит корнями в прошлое.
– Взять хотя бы нас с вами, – говорил он, – почему мы познакомились? Какая случайность свела нас? Разумеется, наши личные склонности толкали нас друг к другу, преодолевая пространство, – так в конце концов сливаются две реки.
Он взял ее руку; она не отняла.
– “За разведение ценных культур…” – выкрикнул председатель.
– Вот, например, когда я к вам заходил…
– “…господину Бизе из Кенкампуа…” – …думал ли я, что сегодня буду с вами?
– “…семьдесят франков!”
– Несколько раз я порывался уйти и все-таки пошел за вами, остался.
– “За удобрение навозом…”
– И теперь уже останусь и на вечер, и на завтра, и на остальное время, на всю жизнь!
– “…господину Карону из Аргейля – золотая медаль!”
– Я впервые сталкиваюсь с таким неотразимым очарованием…
– “Господину Бепу из Живри-Сен-Мартен…” – …и память о вас я сохраню навеки.
– “…за барана-мериноса…”
– А вы меня забудете, я пройду мимо вас, словно тень.
– “Господину Бело из Нотр-Дам…”
– Но нет, что-то от меня должно же остаться в ваших помыслах, в вашей жизни?
– “За породу свиней приз делится ex aequo3 между господами Леэрисе и Кюлембуром: шестьдесят франков!”
Родольф сжимал ее горячую, дрожащую руку, и ему казалось, будто он держит голубку, которой хочется выпорхнуть. И вдруг то ли Эмма попыталась высвободить руку, то ли это был ответ на его пожатие, но она шевельнула пальцами.
– Благодарю вас! – воскликнул Родольф. – Вы меня не отталкиваете! Вы – добрая! Вы поняли, что я – ваш! Позвольте мне смотреть на вас, любоваться вами! <…>
– “За применение жмыхов маслянистых семян…” – продолжал председатель.