И Нику действительно хотелось верить, что она другая, но не для Бобби Стронга.
— А вот у отца, кажется, получилось и то и другое. Мы с тобой, наверное, оба странные. Не такие, как все. А может быть, мы просто трусы. Наверное, самолеты любить легче, чем людей.
Все так, если бы не сознание, что его–то она любит. Он ее самый близкий друг, самый дорогой. Она знала, что и он любит ее, еще с детства. Но теперь–то она уже не ребенок…
Ник с задумчивым видом слушал Кэсси. По–видимому, ее слова насчет трусости заставили его задуматься.
— Знаешь, то же самое я говорил себе. И сегодня, глядя, как ты делаешь «тройную петлю», потом «обратный штопор», потом «вращение», я сказал себе: «Вот уж никогда бы не подумал, что Кэсси — трусиха».
Девушка расхохоталась и шутливо толкнула его в бок.
— Может быть, дело вовсе не в том, что мы такие незадачливые, — продолжил Ник. — Просто не стоит связывать свою жизнь с тем, кто тебе не подходит. Можешь мне поверить, я это попробовал.
— Ты хочешь сказать, что Бобби мне не подходит?
Кэсси говорила приглушенным тоном: Бобби терпеливо дожидался на крыльце. Ему уже было известно о ее двойной победе.
— Я не могу этого знать наверняка, Кэсс. Это решать только тебе. Но не слушай и тех, кто твердит, что он самый подходящий. Думай сама. Если не подумаешь как следует, потом горько пожалеешь.
Ее тронула неожиданная мудрость этих слов. Она молча кивнула и еще раз порывисто обняла Ника. За все, что он для нее сделал.
— Увидимся завтра на работе.
Кэсси собиралась провести в аэропорту все лето. Отец разрешил ей бросить работу в ресторане. Теперь она будет работать только у него за мизерную плату. Может быть, теперь он разрешит ей выполнять почтовые рейсы в одиночку. Может быть, ее успех на соревнованиях все изменит.
Кинув прощальный взгляд на Ника, Кэсси легко спрыгнула с грузовика и пошла навстречу Бобби. Тот, конечно, радовался ее победам, но он слишком долго ждал, переволновался и теперь ощущал сильное раздражение. Весь день, работая в магазине у отца, он с ужасом ждал страшных новостей о катастрофе на воздушном празднике. А она… Только посмотрите… выглядит такой спокойной, как будто ездила с сестрами в магазин за покупками.
— Это несправедливо по отношению ко мне, Кэсс. Я весь день дрожал за тебя. Ты не представляешь себе, что это такое — воображать все ужасы, которые могут произойти!
— Прости меня, Бобби. Я, наверное, виновата. Но для меня сегодня особый день.
— Да, я знаю.
Он выглядел очень недовольным. Что она все время пытается доказать? Никто из ее сестер не летает. Он не хочет, чтобы она летала, он ей так и сказал. Конечно, сейчас не время выяснять отношения. Но Кэсси, казалось, рассердилась не меньше его.