— Как давно у нее это?
— С самого начала. Это происходит реже, чем раньше, но происходит. Эти вспышки агрессии, пугают всех.
— Почему мне никто не сказал? — Чуть не слезно, взмолилась я.
— Не знаю..
Медсестра проводила нас в зал ожидания травматологии. На наши вопросы был один ответ: «Я не знаю, наверняка, доктор вам все расскажет».
Мы вошли в большую квадратную пустую комнату с большим окном и мерзким запахом, в углу я увидела маму, она сидела, склонившись, придерживая руками лицо.
— Мам. — Я подошла ближе, «исчадие ада» плелся за мной.
— Женя. — Мама обернулась, ее глаза были красными и опухшими от слез. В этот момент, мне самой захотелось заплакать, но я сдержалась. — Что ты здесь делаешь? — Продолжила она, глядя на меня, округлившимися глазами, а потом перевела взгляд на Андрея.
— Как она? — Спросил он.
Мама вздохнула.
— Она сейчас спит. У нее сотрясение мозга и сломана рука.
— Господи. — Прошептала я.
Мало того, что Альбина стала неходячей после аварии, так теперь и сломанная рука. Сейчас, я действительно готова расплакаться. В Универе, каждую пятницу нас посещал проповедник и втирал про веру в Бога. И если этот Бог действительно существует, то вероятно, по какой-то причине он забыл о нашей семье. И я уверена, что моя сестра не сделала ничего плохого чтобы с ней это происходило. Кто заслуживал этого дерьма, так это я.
— У нее сегодня день рождения. — Мама всхлипнула. — Я пошла в магазин, чтобы купить торт, а когда вернулась у дома уже стояла скорая.
— Что говорят врачи? Она будет в порядке?
— Они говорят, что ничего серьезного не произошло. Но я то знаю, что это вранье.
— Почему мне никто не сказал?
— Не сказал, что?
— Что у Альбины, периодически крышу сносит?
— Не смей так говорить. — Прошипела мама. — У твоей сестры все в порядке с головой.
— Да? А как называется, когда человек ни с того, ни с сего решает прокатиться с лестницы на инвалидном кресле?
— Это временное, мы обязательно избавимся от этих приступов. После аварии это происходило чаще. Иногда, она даже бросалась на меня. Мы сменили три сиделки за пол года, первые из них сбежали уже в первую рабочую неделю, Жанна оказалась самой стойкой и понимающей.
По маминым щекам катились слезы, и мне хотелось обнять ее, но я не смогла, мы не были близки, было бы странно обнять ее.
— Почему мне не сказали раньше?
— Мы с отцом хотели, чтобы ты доучилась хотя бы год, не хотели тебя расстраивать и отрывать от учебы, да Альбина была того же мнения.
— Ладно, ясно. Тогда, почему я узнаю, о приступах только сегодня?
— Это сложно.. — Буркнула мама.