И Таниз, подняв ко мне своё лицо, поцеловала меня в губы. Это был долгий и нежный поцелуй. Наши губы переплетались, боясь потерять друг друга. Я своим языком проник ей в рот и начал щекотать её язычок. Таниз чуть не задохнулась от накатившего на неё возбуждения, ноги её начали подкашиваться, и она, расслабившись, повисла на моих руках. Я подхватил её на руки и понёс на кровать. Свет в каюте уменьшил свою яркость, гасли все потолочные панели, настенные светильники, пока не осталось лишь два небольших бра у изголовья кровати.
*
На следующий день мы, уставшие, но очень сильно довольные, с большим трудом смогли оторваться друг от друга. Это была восхитительная ночь. Правда, после первого раза пришлось менять простынь, я ведь был первым у Таниз, но судя по её довольному лицу, всё получилось очень хорошо, и я ей в первый раз не причинил боль.
- Пойдём, поедим? - спросила Таниз после принятия ванны. - Я голодна, как на Земле говорят, как волк. Это было так хорошо! Но при этом - так утомляет, и вызывает зверский аппетит.
- Пойдём. Я тоже очень проголодался. Кстати, как у тебя самочувствие?
- Мне ещё никогда не было так хорошо. Мне хочется бегать, прыгать, кричать от радости. А после того, как во время «этого» на меня накатила волна наслаждения, у меня, словно внутри взорвался вулкан наслаждения, я готова была горы свернуть. Это было восхитительно!
Таниз подошла и поцеловала меня в губы. и мы задержались в постели ещё на два часа.
Эти скафандры - это нечто неописуемое. Чёрные, матовые, с блестящими вкраплениями броневых пластин хитина, сплошным шлемом и узкой щелью забрала, они смотрелись, как две статуи неизвестных науке гуманоидно-образных насекомых. Они чем-то походили на муравьёв, только с четырьмя конечностями и прямоходящие.
Приложив руку на грудную пластину, я почувствовал небольшую вибрацию, которая начала исходить от скафандра. Он меня опознал и подал запрос на подключение. Ответив согласием, я отдал команду на открытие скафандра и, повернувшись к Таниз, спросил:
- Ну как, у тебя получается?
- Да. - с небольшой неуверенностью в голосе ответила она. - Такое необычное чувство возникло при касании скафандра, как будто прикоснулся к очень близкому и родному другу. От него сразу повеяло надёжностью и защитой. У меня такое чувство было всего дважды: первый раз, когда меня отец собой закрыл от пьяных отморозков на одной из станций, а второй - когда ты меня держал на руках. Это - ни с чем не сравнимое и непередаваемое словами чувство, которое возникает на подсознательном уровне. - и подойдя ко мне, подняла свои безумно красивые глаза и произнесла: - Спасибо, что ты у меня есть.